Крим рассердился. По его словам, такая перспектива была слишком маловероятна, чтобы ее можно было рассматривать всерьез. Никакая полиция не посмела бы задержать человека, вооруженного такими средствами правовой и процессуальной защиты, какими располагал он, Хильмар Крим! Но он ошибался. Его арестовали и бросили в тюрьму — и теперь для нас потеряно все огромное множество учетных записей, которые он держал в голове. На мой взгляд, этот эпизод говорит сам за себя».
Мирон пометил в записной книжке: «Инструкция № 2: вести учетные записи; избегать полиции».
«Вы меня правильно понимаете». Малуф приступил к описанию других обязанностей суперкарго. Мирону надлежало регистрировать загрузку и разгрузку товаров, оформлять транспортные накладные и, по мере необходимости, обеспечивать получение разрешений на импорт и экспорт. Наблюдая за погрузкой и разгрузкой в каждом порту, он должен был удостоверяться в том, что все надлежащие грузы доставлялись получателю, даже если бы для этого ему пришлось самому перетаскивать их из трюма на передвижную платформу.
Мирон записал: «Инструкция № 3: следить за погрузкой и разгрузкой, подробно регистрируя все, что перемещается из трюмов и в трюмы».
Малуф продолжал: «Суперкарго должен проверять оплату перевозки товаров перед их загрузкой — в противном случае вполне возможно, что мы будем перевозить грузы, не извлекая никакого дохода, так как грузополучатели нередко отказываются оплачивать счета за перевозку, и в результате у нас на руках остаются бесполезные товары, что приводит к множеству затруднений».
Мирон записал: «Инструкция № 4: требовать предварительной оплаты всех счетов, сборов и пошлин».
«Как видите, — говорил Малуф, — идеальный суперкарго — человек непреклонный, всевидящий и неумолимо настойчивый. Его ум подобен западне, не упускающей никакие сведения, он не верит никаким нахальным утверждениям складских работников и не уступает никакому давлению с их стороны, как бы они ни пытались его запугивать».
«Сделаю все, что смогу», — упавшим голосом отозвался Мирон.
«Надеюсь, этого будет достаточно, — сказал капитан. — У нас на борту вечно не хватает рук. Каждый выполняет несколько функций одновременно — в особенности суперкарго, время от времени вынужденный помогать стюарду или механику, а также брать на себя обязанности подсобного рабочего. Вы это понимаете?»
«Теперь понимаю».
В тот же день, после полудня, капитану Малуфу представились одиннадцать пилигримов, направлявшихся в Бесовскую Высадку на планете Кирил, где им предстояло пятилетнее паломничество в обход всего этого мира. Капитан пояснил, что «Гликка» может отвезти их в Коро-Коро на Флютере, после чего им предстояло найти другой корабль, способный доставить их на Кирил. Пилигримы долго торговались, но в конце концов согласились с условиями Малуфа.
Дополнительные возражения вызвал размер оплаты. Калаш, перрумптер паломников, настаивал на предоставлении им скидки, причитавшейся представителям религиозной организации. Капитан Малуф не согласился с таким взглядом на вещи: «Если бы божества, которым вы поклоняетесь, пожелали бесплатно отправить вас прямиком на Кирил, им ничего не стоило бы продемонстрировать таким образом свое всемогущество».
Калаш предпринял последнюю попытку объяснить очевидный парадокс: «Пути богов неисповедимы».
Малуф задумчиво кивнул: «Пожалуй, что так! Тем не менее, кому-то — вам или богам — придется заплатить за полет сполна».
Перрумптеру больше нечего было сказать. Пилигримы промаршировали вверх по трапу, после чего Винго и Мирон проводили их в каюты.
С заходом солнца «Гликка» отправилась в путь по маршруту, пролегавшему от одной планеты к другой через удаленные, малоизвестные области Галактики, изредка посещаемые только трамповыми судами, такими, как «Гликка». Паломники быстро привыкли к корабельному распорядку жизни: пили чай, критиковали кухню Винго, отправляли обряды, резались в карты и обсуждали планету Кирил, где им предстояло совершить пятилетнее «кругохождение».
Мирон тоже быстро приспособился к повседневным обязанностям. Гораздо труднее оказалось справиться с записями Хильмара Крима и его необычайными методами бухгалтерского учета. Крим использовал систему сокращений, неразборчивых стенографических пометок и не поддающихся расшифровке иероглифов. Кроме того, многие финансовые подробности, такие, как портовые сборы, суммы, полученные складскими рабочими, авансы, выплаченные команде, и прочие случайные расходы, Крим вообще никогда не регистрировал. Он предпочитал держать промежуточный итог в голове до тех пор, пока у него не появлялось желание занести значение баланса в учетные книги. Такое желание появлялось у него нерегулярно, по капризу, в связи с чем в ведомостях нелегко было найти какие-либо осмысленные цифры.