Зов серебра

– Нет. – Ева щелкнула брелоком сигнализации, распахнула перед Аленой Петровной дверцу со стороны пассажирского сиденья. – Я за рулем!

Елизаров проворчал что-то сквозь сцепленные зубы, помог старушке подняться на высокую ступеньку, сам с тяжким вздохом плюхнулся на заднее сиденье и только потом сказал:

– До чего же вы все невыносимые! – Получилось искренне, с душой. Да только Еве не было никакого дела до его страданий. С Аленой Петровной хотелось поговорить наедине, без свидетелей, но стало очевидно, что Елизаров настроен решительно, его придется везти сначала в город, а потом, возможно, еще и на остров.

– Куда ехать? – спросила она, обращаясь только к Алене Петровне.

Подумалось, что лучше бы в больницу, но старушка неожиданно попросила:

– В полицию. Я покажу вам дорогу.

Казалось, что она уже полностью оправилась от удара, голос звучал по-учительски ровно и громко.

– В полицию? – удивился Елизаров. Он ерзал на заднем сиденье, все никак не мог устроиться, хотя Ева точно знала, места там было предостаточно.

– Кирюша, предводитель чернокаменской полиции, – мой крестник. – Из уст женщины, которая весьма эффектно смотрелась в кружевах, бархате и серебре, слово «предводитель» прозвучало вполне органично. – Я хочу все знать доподлинно. Мне нужно знать, что случилось с Марком. – Она замолчала, сжала ладони в кулаки с такой силой, что крупные перстни продавили, едва не прорезали пергаментную кожу. А Ева подумала, что, возможно, какие-то из этих перстней создал тот самый Марк. Вот, например, этот – по-мужски крупный, даже брутальный. Или вот тот – изящный, с переливающимся всеми цветами радуги самоцветом. Но спрашивать о таком ей показалось верхом бестактности, поэтому она молча вела машину, лишь изредка поглядывая на Елизарова в зеркальце заднего вида.

А глаза у нее были красивые, с серебряными искрами. Этими своими серебряными глазюками она то и дело стреляла в Романову сторону. Неодобрительно так стреляла. Роман ее понимал, он и сам был себе не рад. Сказать, что он жалел о своем безрассудном джентльменстве, это не сказать ничего. Причем джентльменом и одновременно дураком он за этот день успел побывать дважды.

…Орда нашел его на пирсе в тот самый момент, когда Роман обдумывал планы на будущее. Планов было много, но все какие-то бестолковые. Что ни говори, а визит в славный город Чернокаменск начался совсем не так, как Роман ожидал.

– Вот ты где, парень! – Орда остановился рядом, закурил, протянул пачку Роману. – Будешь?

– Спасибо, не курю. – Никогда раньше ему не доводилось видеть звезду отечественного розлива так близко, ни одна звезда не предлагала ему закурить.

– Молодец, – похвалил Орда, – а я вот все никак не брошу.

Он стоял, засунув руки глубоко в карманы брюк, и вид имел одновременно злой и напуганный.

– Тут такое дело, – сказал наконец. – Просьба у меня к тебе. Как у мужика к мужику, если ты понимаешь.

Роман не понимал, но был готов выслушать просьбу. Все равно ведь планы бестолковые.

– У меня проблемы. – Орда глубоко затянулся. – Романтического толка. Если ты понимаешь.

А вот тут он понимал. Амалия и Диана. Любовь бывшая и любовь настоящая. Напряжение между ними он почувствовал еще во время кофепития на кухне, но, странное дело, тогда Орда выглядел вполне расслабленным, не таким, как сейчас.

– Бабы, – вздохнул Орда. – Все зло от них.

Мысленно Роман с ним согласился. С женщинами и у него бывали проблемы. Не без того.

– Одна тут, а вторая на подъезде. Это еще хорошо, что мне позвонили, предупредили.

– Кто едет? – Вроде бы и Амалия, и Диана оставались в замке.

– Стелла едет, моя бывшая. – Орда снова тяжко вздохнул, зажав сигарету в зубах, принялся рыться в айфоне. – Вот она, смотри!

Айфон он совал Роману под нос с такой отчаянной настойчивостью, что пришлось взять его в руки и даже взглянуть на экран. С экрана его с презрительным прищуром рассматривала знойная брюнетка. Тюнинга в ее прекрасном лице было не меньше, чем в Дианином, но пластический хирург ей достался явно классом повыше.

– Ну? – спросил Орда требовательно.

– Что – ну? – уточнил Роман, разглядывая брюнетку.

– Узнаешь?

Он не узнавал, но лицо казалось смутно знакомым.

– Это же Стелла. Стелла Смольская! Неужели не признал? – В голосе Орды послышалась обида.

– А должен? – осторожно поинтересовался Роман. – Я в моделях как-то не очень… не разбираюсь я в них.

Орда сделал последнюю затяжку, швырнул сигарету прямо в воду. Какой некультурный продюсер.

– Она не модель, она актриса. Ты что, не смотрел ни одного моего фильма?

– Ну, кое-что смотрел. – Получилось уклончиво и совсем неискренне. – Последний фильм точно смотрел.

– В последнем я ее уже не снимал. – Орда погладил себя по бритой башке. – Я к тому времени уже с Дианкой закрутил. Дианка, конечно, тоже спит и видит, как в актрисы попасть, но претензий пока не предъявляет.

– А как начнет предъявлять? – Роман искоса глянул на продюсера.