Зов сердца

Что же касается планов Джейсона, его роли в ее жизни — это, казалось, не поддается определению. В прошлом веке он выглядел бы как щеголь с совершенно ясными намерениями. В соответствии с нынешними нравами он уже должен был стать ее любовником, если бы у обоих не нашлось причин препятствовать этому. В последнюю неделю он, по сути, игнорировал ее, а может, потерял интерес? Ну разве не этого она хотела?

Дана неуверенно посмотрела туда, где они сидели. Она могла бы встать и подойти. Они ведь пытались вовлечь ее в разговор, и на лице Джейсона была радость, когда она пришла. Она вдруг почувствовала, что завидует простой беседе, тому, как свободно и легко они смеются. А когда с Джейсоном начинала говорить она, то беседа всегда принимала опасно-интимный характер. Смех воспламенял ее, как и всегдашняя перебранка.

— Куда ты унеслась? — тихо спросил Джейсон, подойдя к Дане и опустившись на корточки. Он обнял ее, и внутри Даны толкнулся испуг и зажглось пламя, которое ее обрадовало. Заглянув ему в глаза, она ощутила, как участился пульс.

— Я здесь, — сказала она.

— Может быть физически, но твои мысли где-то за тридевять земель отсюда. И вид у тебя — не знаю, какой-то печальный.

Дана не хотела признаться даже себе самой, что ее одолела странная ревность. И она сказала:

— Так кто выиграл спор насчет детективов? Ты или миссис Финч?

— Мы решили, что каждый остается при своем мнении. Я пообещал почитать без предвзятости старушку Агату, а она собирается переосмыслить серию Макдональда, — и чертики заплясали в его глазах. — Я надеялся, что она предложит мне один из любовных романчиков с эротической суперобложкой.

Дана рассмеялась над его разочарованием.

— О да, тебе стоит. Это позволит разыграться твоему воображению.

— Думаешь, развеет мою скуку?

Не соображая, что делает, Дана убрала пальцем прядку волос, упавшую ему на глаза. Коснувшись его рукой, она ощутила, как горяча его кожа. И это немедленно отразилось на пульсе. Почему именно Джейсон заставляет ее ощущать себя женщиной? Что это за качество, которое переворачивает в ней все? Его сочувствие? Нежность? Сила? Да, у него есть все. Именно это и пугает.

— Да, нет ничего плохого в том, что обложка разбудит воображение, сказала она, проведя пальцем по его подбородку.

— О? — его голос вдруг перешел в хриплый шепот. — Мне казалось, ты считаешь меня очень мрачным и скучным.

— Неделю назад — да, — призналась Дана.

— А теперь?

— А теперь я не знаю, что и думать, — сказала она смущенно. — Иногда… Иногда, рядом с тобой, я вообще не могу думать.

Джейсон смутился не меньше Даны. Он взял ее руки и приложил к своей груди. Никогда не приходилось ей касаться такой мягкой ткани, как на его рубашке, под которой ощущались мощные удары сердца.

— Но чувствовать, когда ты рядом со мной, ты можешь? — быстро спросил он. — Признайся, Дана. Разве ты не переменила хоть чуть-чуть свое отношение ко мне? Не склонилась хотя бы к тому, чтобы измениться?

Его голос молил о честном ответе. Она обязана ему столь многим, что должна сказать правду.

— Склонилась к тому, чтобы лечь с тобой в постель? Да, — призналась она. Джейсон покачал головой.

— Нет, полюбить меня.

— О, Джейсон, — прошептала Дана, готовая отозваться на эту просьбу. Она не только склонилась — она уже влюбилась, что ужасно пугало ее.

Все эти разговоры, полунамеки стали мучить Джейсона. Последнюю неделю он старался держаться от Даны подальше, надеясь, что это сумасшествие пройдет. Он проснется в одно прекрасное утро, и образ Даны больше не станет его мучить. Но у него появилось такое ощущение, что гораздо легче изменить цвет глаз и ритм сердца, чем забыть ее.

Этим вечером в книжном магазине он понял, что она тоже дошла до грани, борясь с загнанными внутрь эмоциями, которые, было ясно, ей так же незнакомы, как и ему. Эмоциями, с которыми оба они еще не готовы справиться.

Дана выглядела такой потерянной и одинокой, что ему хотелось взять ее на руки и поклясться, что она больше никогда не будет одна, что он всегда будет рядом, даст ей силу, любовь, комфорт, хотя он и не уверен, что сможет сдержать клятву. Джейсон не привык посвящать себя чему-то и нести ответственность. Оказывается, в вопросах любви, а не просто секса он был так же неопытен, как и Дана.

И еще был Сэмми. Его уважение к уму мальчика росло, равно как и нарастало разочарование. Несмотря на прогресс в их отношениях, парень едва ли готов стать святым. Джейсон подозревал, что в спортивном зале Сэмми приобретал только те навыки боя, которые он сможет применить на улице. Джейсон сомневался, что подросток действительно воспринимает бокс как замену агрессивности. Каждый раз, когда Джейсон пытался обсудить с ним необходимость серьезной перемены в его отношениях с приятелями, враждебность Сэмми возвращалась.

Постоянно натыкаясь на эту неприятную сторону характера Сэмми, Джейсон вынужден был напоминать себе, что мальчик пытается доказать свою способность быть совершенно независимым в жизни. Может, это и есть признак его взросления.