Зов пустоты

Джинн решил, что больше не позволит этому призраку прежней жизни, какой бы крепкой ни была его хватка, принимать решения о его будущем или, точнее, об отсутствии будущего. Он жил сегодняшним днем, благодарил Аллаха за новую отсрочку, за то, что у него есть время выполнить Его задание, которое Он передал ему через свою Партию. В конце концов Джинн понял, что смерть обходит его стороной лишь потому, что послушно выполняет приказы небесного властелина.

Отец решил, что Джинну в семнадцать лет пора стать настоящим мужчиной: как-то утром он объявил, что хочет его женить.

Отцовский призрак объявил об этом так убежденно – и на сей раз обошелся без применения физической силы, – что юноша не нашелся как выкрутиться и даже не понял, стоит ли ему это делать. Он не дал отцу согласия, просто ждал.

Он познакомился с Нурой в день их свадьбы.

Она не была ни красива, ни ласкова, ей было немного страшно, но, едва увидев ее, Джинн понял, что она станет матерью его детей.

Он повел себя крайне неловко, не сделал ничего из того, что она наверняка от него ждала, но показал, что уважает ее и связан с той, кто станет его спутницей, создаст с ним семью. Нура и Джинн научились узнавать друг друга, говорить друг с другом, касаться друг друга, жить душа в душу. Их любовь рождалась медленно, день за днем; отныне эта любовь толкала Джинна в объятия Нуры, отвращала от объятий смерти.

Причины бороться никуда не исчезли, но постепенно место Джинна-демона в рядах «Хезболлы» занял новый, спокойный Джинн: тот, кого готовились сделать мучеником, вдруг оказался по другую сторону стены, не среди явных кандидатов на то, чтобы принести себя в жертву, но среди тех, кто готовил для них плацдарм. В первые годы – стратегический, а затем, когда Джинн уже был готов, – идеологический.

Все эти годы Нура была рядом: ее присутствие словно окропляло его омертвевшее сердце целительным бальзамом. Вопреки тому, что когда-то сказал отец, Нура оказалась вовсе не недостающим звеном, превратившим Джинна в мужчину: она стала тем единственным заклинанием, что вновь обратило джинна, духа пустынь, в человека, что положило конец тому странному существу, которым он воображал себя с самого детства.

С Нурой Джинн понял, что нельзя влюбиться: любовь – это чувство, которым овладеваешь постепенно, через узы брака, под действием времени, под гнетом повседневных испытаний. Постоянное присутствие Нуры успокаивало Джинна. Она была причиной, по которой он возвращался домой, а не делал невесть что.