Зов пустоты

Обе машины резко остановились перед кебабной, из них выскочили пять человек с оранжевыми повязками «Полиция» на рукаве. Они ворвались в заведение.

– Твои коллеги? – догадалась Лудивина.

– Да.

– Ты соврал Селиму?

– Естественно. На этот раз все слишком серьезно, мы не можем закрыть на это глаза. Он отправится в КПЗ. Но мы выиграли время, всего за пять минут вытянув из него то, что он знал. Теперь мои коллеги оформят это официально. Идем.

Они уселись в седан, и Марк принялся нервно постукивать пальцами по рулю.

– Нам нужно больше узнать о человеке, которого искал Фиссум. Если он был готов отдать за него часть своих пожертвований, значит, этот человек нам нужен. Имам точно знал, чего хочет, и уточнил, что этот человек одинок, живет на отшибе. Он скрывался? Или это был предатель, который собирался их сдать? У молодежи радикальных убеждений часто возникает такая проблема: когда они вдруг понимают, что дело зашло слишком далеко, они все равно не знают, как повернуть обратно, с кем связаться; их затягивает в водоворот, и они не могут из него выбраться. Может, этот человек просто сбежал.

– А может, мы его уже нашли.

– В смысле? – удивленно спросил Марк.

– Что, если Фиссум и его банда все же сумели его поймать?

– Кого ты имеешь в виду?

– Я имею в виду неопознанный труп, над которым пришлось поработать Бриссону. В конце концов, именно Бриссон помогал имаму.

– Тогда скрестим пальцы и будем надеяться, что твой инстинкт тебя подвел. Иначе мы лишимся единственного серьезного следа.

Марк включил передачу и выжал газ.

50

Сэндвич и бутылка диетической колы на переднем сиденье машины, с видом на стоянку у супермаркета – таким обедом угостил ее Марк. К счастью, его рассказ о том, что удалось обнаружить в ходе обыска у Фиссума, оказался куда более замысловатым. ГУВБ начала большую чистку. Марк сумел найти верные слова и встревожил свое начальство: теперь все всерьез относились к выявленной угрозе. Масштабные задержания, череда допросов, бесконечные обыски, горы документов, в которых еще предстояло разобраться: управление ждала огромная работа, вполне соответствующая затраченным усилиям.

Итак, имам Фиссум прятал за плинтусом в своей спальне блокнот в черном переплете – его тайные счета, весь закят, пожертвования, которые он получал от верующих. Часть пожертвований он направил на никому не известные цели. Пара заметок то тут, то там, горстка имен, с обладателями которых уже – правда, тщетно – работали полицейские, вырванная последняя страница. И ничего больше, лишь унылая пустота, словно имам, вдруг засомневавшись, решил, что не станет оставлять после себя никаких записей, – хотя и не уничтожил все то, что уже существовало. Марк думал, что он рассердился и потому вырвал страницу, на которой было записано имя Селима и сумма в пятьсот евро с вопросительным знаком – словно имам сомневался насчет суммы, которую собирался предложить Селиму.

У ГУВБ пока не было ничего более конкретного, и Марк пообещал Лудивине, что начиная с этого момента будет сразу же сообщать ей обо всем, что узнает сам.

Она уже не в первый раз замечала в нем эту двойственность. Только что он обаятельно улыбался, но в следующий миг уже с суровым видом угрожал тем, кто не желал ему уступить. Легкость, с которой он совершенно естественно, с полной уверенностью в себе, переходил от одного состояния к другому, обескураживала.

Дверь черного хода, с которой они не спускали глаз, наконец открылась, и Лудивина тут же отложила недоеденный сэндвич. На улицу вышел Ишам, стукач ГУВБ из мечети, в которой проповедовал Фиссум. Он повозился с замком и отстегнул свой велосипед.

– Быстро он поправился, – с иронией в голосе заметил Марк.

– Извини, что?

– Он без костыля. Глупо, костыль был хорошим прикрытием.

Лудивина собралась вылезти из машины, но Марк ее остановил:

– Подожди. Хочу убедиться в том, что никто кроме нас не сел ему на хвост.

– Ты о ком? О террористах?

– Вряд ли, учитывая то, какие меры предосторожности они принимают, чтобы оборвать все связи между собой и внешним миром. Но вдруг они послали сюда посредника, кто знает. Вдруг они раскрыли Ишама.

Увидев, что Ишам едет прочь на велосипеде, и его никто не преследует, Марк наконец завел машину и пристроился за ним.

Ишам почти сразу же заметил их и несколько раз обернулся, чтобы проверить.

– Ты уже понял, что это мы, останавливайся давай, – буркнул Марк и прибавил скорость, желая поравняться с велосипедистом.

Но тот вдруг резко вывернул руль влево и ударил по педалям, словно сумасшедший. Он промчался между двух бетонных блоков и ринулся прочь, к перпендикулярной улице, выходившей к крытой галерее, где заканчивалась дорога и начиналась пешеходная зона.

– Чертов придурок!