Зов ночной птицы

— Ну ладно. Расскажите, что случилось после того, как Сатана назвал вас по имени.

— Да, сэр. — Гаррик снял руку со Священного Писания и вытер свой потный лоб. — Он… спросил, нравится ли мне то, что я вижу. Я не хотел отвечать, но он заставил меня сказать «да». Он меня заставил. Потом он засмеялся, а я сгорал от стыда. И тут он меня отпустил. Я побежал домой и залез в постель рядом с Беккой. А на другое утро пошел к мистеру Пейну и все ему рассказал.

— Вспоминая о том, как Сатана вас отпустил, вы подразумеваете, что он удерживал вас колдовскими чарами?

— Да, сэр, думаю, что так. Я бы сразу оттуда удрал, но не мог и с места сдвинуться.

— Он отпустил вас каким-то словом или жестом?

И вновь Гаррик нахмурился, собираясь с мыслями.

— Точно сказать не могу. Знаю только, что он меня вдруг отпустил.

— А ваша жена по-прежнему спала, когда вы вернулись в постель?

— Да, сэр, она спала. Так ни разу и не проснулась за все это время. Я покрепче зажмурил глаза, и следующее, что я услышал, был крик петуха. Уже наступило утро.

Мэтью прищурился:

— То есть после всего пережитого вы сумели крепко заснуть?

— Даже не знаю, как это случилось. Потом закричал петух, и я проснулся.

Мэтью быстро взглянул на судью, прежде чем задать следующий вопрос:

— Мистер Гаррик, а возможно ли — я говорю лишь о предположении, — что вы не пробуждались вовсе.

— Не понимаю, о чем вы, сэр.

— Я спрашиваю: а не могло ли то, что вы посчитали явью, оказаться всего лишь сном? Допускаете ли вы такую возможность?

— Нет, сэр! — Гаррик снова прижал к себе Библию. — Все это было на самом деле! Я проснулся оттого, что меня мутило, решил проблеваться и вышел наружу! Я видел Дьявола и ведьму за тем амбаром так же ясно, как вижу вас сейчас! Готов поклясться в этом перед Всемогущим Богом!

— В такой клятве нет нужды, — спокойно сказал Мэтью. — Вы сейчас держите в руках Библию, на которой ранее поклялись говорить только правду. Вы ведь богобоязненный человек, не так ли?

— Да, сэр, так и есть. Если бы я вам солгал, то сразу же пал бы, сраженный Господней карой!

— Не сомневаюсь в вашей искренности. У меня остался только один вопрос, а потом — с позволения судьи, конечно, — вы будете свободны. Вопрос такой: сколько всего пуговиц на куртке, которую вы носили той ночью?

— Сэр? — Гаррик чуть повернул голову, подставляя одно ухо, как будто не поверил услышанному.

— Вы производите впечатление очень наблюдательного человека. Можете вы сказать, сколько всего пуговиц на той куртке, в которой вы вышли из дома, чтобы очистить желудок?

— Ну… я уже сказал, что не помню, как одевался.

— Однако вы должны помнить число пуговиц на своей одежде. Полагаю, вы часто пользуетесь ею в холодную погоду. Так сколько? Четыре? Пять? Может, шесть?

— Пять, — ответил Гаррик. — Хотя нет. Недавно одна пуговица оторвалась. Стало быть, четыре.

— Благодарю вас, — сказал Мэтью, откладывая в сторону перо. — Ваша честь, я предлагаю отпустить мистера Гаррика домой.

— Ты в этом уверен? — Даже сквозь хрипы в голосе Вудворда пробились саркастические нотки.

— Я уверен, что мистер Гаррик рассказал нам правду — какой она ему представляется. Думаю, больше нет необходимости удерживать его здесь.

Вудворд сделал глоток из чашки и поставил ее на стол.

— Всего вам доброго, — сказал он фермеру. — Суд благодарен вам за содействие.

— Значит, я могу идти? — Гаррик встал и неохотно расстался с Библией, положив ее на стол перед судьей. — Если позволите сказать, сэр… Надеюсь, я помог отправить эту ведьму на костер. Преподобный Гроув был добродетельным человеком, и Дэниел тоже был христианином, насколько я знаю. Но когда Сатана пробирается в город, за ним следуют только горе и слезы.

— Мистер Гаррик, — задержал его Мэтью уже на пути к выходу, — как по-вашему, кто из них совершил те убийства: Рейчел Ховарт или Сатана?

— Думаю, Сатана самолично. Я видел тело Гроува в церкви, и я видел Дэниела лежащим в поле. Чтобы вот так разрывать глотки… Нет, женщине это не под силу.

— А сами вы, будучи богобоязненным человеком, верите, что Сатана может преспокойно войти в церковь и убить служителя Божьего?

— Никогда об этом не задумывался. Но все же это случилось, не так ли?

— Благодарю вас, — сказал Мэтью. — Можете идти.

Как только Гаррик покинул тюрьму, Рейчел Ховарт сказала:

— Теперь-то вы, надеюсь, понимаете? Ему все это просто приснилось!

— Такое весьма возможно. — Мэтью посмотрел на судью, который скреб пальцами свой небритый подбородок. — Вы согласны, сэр?

Вудворд не спешил с ответом. Ему показалось, что Мэтью проявляет излишнее рвение в своих попытках дискредитировать показания Гаррика. Ума юнцу не занимать, это факт; однако Вудворд не мог припомнить, чтобы прежде Мэтью был столь дотошен и придирчив. Конечно, ему никогда прежде не доводилось допрашивать свидетеля самостоятельно, а теперь представился шанс в полной мере проявить свои способности, но все же… было что-то немного пугающее в этом его стремлении разрушить показания, данные Гарриком под присягой на Библии.