Зов крови

Уточнить все – в этом Рад видел сейчас одну из главных своих задач, поскольку ощущал себя истинным князем, ответственным за свой народ, который теперь вовсе не собирался бросать, ибо жизни там, в далеком будущем, у него с Хильдой не было. Место-то занято тем… аватаром!

Конечно, ощущать подобное было довольно грустно, и временами самое жуткое отчаяние накатывало на молодого человека всепоглощающей волной. Правда, длилось это не долго – некогда было. Проблемы наваливались одна за другой и заканчиваться, похоже, не собирались. То болотные парни, то обустройство поселка, то – вот сейчас – контроль за эпидемиологической обстановкой в округе, точнее говоря – эпидемиологическая разведка, ибо в книжке доктора Юры в главе о профилактике чумы первым делом говорилось о «надзоре за чумой с использованием проверенных методов» и «выявлении неизвестных энзоотичных районов». Многие термины Рад не очень хорошо понимал, но, в принципе, об их значении догадаться было не трудно. Тем более, что было не очень понятно в одной главе, тут же разъяснялось в другой:

«Главной целью эпидемиологической разведки является быстрая оценка эпидемического состояния в очаге на основе эпизоотического обследования энзоотичной по чуме территории и медицинского наблюдения за населением».

Вот где-то так примерно. «Медицинское наблюдение» за жителями нового поселка вел лично сам князь, приобщив к этому и супругу, за «островитянами» же наблюдали близнецы – Линь с Горшенею. К удивлению Рада, эпидемиологическая обстановка на болоте, несмотря на тесное общение тамошних обитателей с чумным больным Урмаком Шишкарем, пока не вызывала никаких опасений. По словам Горшени, Гостой (тот самый мальчишка с финкой) чувствовал себя прекрасно – ни лихорадки, ни рвоты, ни каких-либо признаков сепсиса. Впрочем, в той же Юриной книжке было сказано, что «в первое время состояние больных нередко остается в целом удовлетворительным». Может, с Гостоем – именно такой случай? Лучше всего, как и решил князь, «болотников» следовало держать в отдалении – «в карантине», ибо «в любой момент бубонная форма чумы может вызвать генерализацию процесса и перейти во вторично-септическую или вторично-легочную форму. В этих случаях состояние больных очень быстро становится крайне тяжелым». Крайне тяжелым… и – очень быстро. Так что, ежели с болотниками что-то пойдет не так… Рад все же надеялся на близнецов, которых строго-настрого предупредил, чтоб соблюдали всяческую осторожность. Хотя, какая там, к чертям, осторожность? Если уж вспыхнет эпидемия, никому мало не покажется, и тогда останется лишь запереть людей рыжебородого Гоеслава на острове и убивать любого, кто рискнет выбраться из болота. Задача в данном конкретном случае – с гатью – очень даже нехитрая. Вот только что потом делать с близнецами? По уму – от них тоже придется избавиться. Не обязательно убивать, можно отправить с глаз долой куда подальше – на дальнее пастбище или сторожу, заимку охотничью. Много чего придумать можно.

У лесного ручья, в низинке, были устроены бани, за которыми опять-таки присматривали Линь да Горшеня, контролируя по приказу князя «эпидемиологическую обстановку». В те времена, не стесняясь, женщины мылись с мужчинами, а близнята уже примелькались, правда, Лишь как-то раз едва не получил ушатом по башке от какой-то девки – «за то, что таращился». Ну, а как было не таращиться, коли сам князь поручил «смотреть в оба».

Отложив книжку в сторону, князь пошире откинул полог шатра. Денек сегодня выдался славный, солнечный, но нежаркий, с ветерком, уносящим прочь комаров, мух, мошку и прочую кусачую гадость. Дела вроде пока шли неплохо – заканчивали уже возводить частокол, достраивали полуземлянки – в таких обычно жили и ранее, ничего тут нового не придумалось. Делали, как предки: выкапывали яму, так, чтоб пол находился ниже уровня земли на метр-полтора, выкладывали невысоким срубом стены, обмазывали глиной кровлю, устраивали глинобитную либо каменную, топившуюся по-черному, печь. Получалось довольно уютное – правда, темное, хоть коли глаз – «гнездышко» размерами пять на четыре. Для семьи из семи-десяти человек не очень-то развернешься. Ну, так день-деньской-то в такой избе даже по зиме не сидели. Мужчины да молодые парни – на охоту, за зверем, да к проруби – рыбу ловить, так вот дни напролет и возились, ну а летом-осенью и многих других забот хватало. И в первую голову – жатва. Недавно началась она и здесь, в расчищенных от леса полях, что принадлежали всей общине – верви. Сам князь с супругою, помолив и Христа, и древних богов – тех, по обычаю, никак нельзя было обижать, сжали серпами ритуальный сноп, который юные девушки, перевязав разноцветными лентами, тут же утащили в овин – на удачу. До скорого праздника урожая, а уж там – сжечь! Да плясать вокруг, веселиться. Скоро уже, скоро.

Налилась уже зрелостью пшеница, гнулись к земле колосья, доспевал и ячмень – для скота да на пиво. Опять же – на праздник.