Зов крови

Я не видел, но почувствовал, как зомби жмет на спуск… и тишина. Я даже чуть прищурил глаза, ожидая услышать грохот выстрела. Но с изумлением понял, что и у зомби закончились патроны. С какой-то непонятной мне радостью, я перезарядил автомат. Наверное, никогда раньше я так быстро не перезаряжал автомат. Я выпустил в зомби короткую очередь, потом еще и еще. Даже когда он упал и перестал шевелиться, я выпустил в его голову остатки магазина, и только тогда успокоился.

Я перевел дух, подбирая брошенный на пол магазин и перезаряжая «Абакан». Прислонился спиной к стене, осел на пол, тяжело дыша. Никогда еще не чувствовал так близко дыхание смерти. Но, вспомнив, сколько раз она шла по пятам за мной, успокоился. И постоянно меня спасало не умение выживать, а в большей степени обстоятельства. От бандитов меня спасли военсталы, от военсталов — Выброс. Сейчас — то, что у зомби оказалась пустая обойма.

В дом все еще ломились зомби, я слышал, как они скреблись в стены, стучали, мычали что-то нечленораздельное, топали. Я отстрелил еще нескольких мертвяков, пытавшихся пролезть через окно. Вдруг услышал лай собак, злобное рычание, и понял: зомби — это еще цветочки.

В окно буквально влетел огромный черный пес, и я с криком выпустил в пасть твари полмагазина. Пес рухнул на пол передо мной, и я невольно дернулся назад и напоролся спиной на еще одного зомбака. Немало перетрухнув, я развернулся, вломив прикладом по челюсти урода. Уже разлагавшаяся челюсть с хрустом оторвалась и шмякнулась на пол. Я в упор всадил в зомби всю обойму, и тот рухнул на спину.

В спину что-то ударило, опрокинув меня на пол. Я перевернулся, выставив перед собой автомат, и надо мной нависла ощерившаяся пасть черного пса. Я держал автомат за приклад и цевьё, а тварь все пыталась дотянуться до моего лица. Я чувствовал смрадное дыхание собаки и, стараясь не дышать, пытался отвести ее морду подальше. Но тяжелая туша упорно сопротивлялась.

Давай, как с гончей революционера в июле! — рявкнул внутренний голос.

И я послушался. Я уперся коленом в живот твари и резко повел автомат в сторону, сбросив собаку с себя. Я от души приложил прикладом по челюсти твари, затем откатился в сторону и вскочил, отбросив автомат. Рука автоматически выхватила оба пистолета. Громыхнули два выстрела — и тварь с пробитым черепом рухнула на пол.

Я резко развел руки в стороны, чуть согнув локти — и был готов стрелять во все, что движется. Я огляделся, нет ли кого. И больше никого не было.

— Все? — выдохнул я, опустив руки.

Не спеши.

Снова почувствовал головокружение, и снова оно прошло внезапно. Что такое?

Я глянул на ПДА, тот все еще молчал. И как мне теперь искать Щура и наладонник для Бармена? Я вернул пистолеты в кобуры и поднял автомат. Отряхнул от пыли, перезарядил. Все пустые магазины закинул в рюкзак — появится свободная минутка, заряжу.

Я крадучись вышел из дома, чуть опустив ствол. Если тут есть кто-то еще, то это плохо. В первую очередь потому, что я не видел противника, зато он меня наверняка видел. Кто тут, может, кровосос? Возможно. Но что это за головокружение?

В ушах послышался нарастающий звон, голова вся загудела. Я даже рухнул на одно колено, машинально приставив руки к вискам. Голова затрещала от боли.

Терпи, это всего лишь боль. Ее можно преодолеть.

— Тебе… легко говорить… — прохрипел я, стиснув зубы. Я встал, но выпрямиться так и не смог — новая волна захлестнула на этот раз все тело. Я рухнул на землю, подбитый новым приступом боли.

Упал на спину, что-то в рюкзаке больно ударило в лопатку. Зато этот удар отвлек меня от звона в ушах и боли в голове. Я чуть приподнялся на локте, пытаясь найти источник звука. Может, это какая-то аномалия? Или мутант?

Где мой автомат? Видимо, выронил при новом приступе боли. Вон он, в грязи. Нужно будет чистить. АН-94 «Абакан» хорош, но не так, как привычный «калаш». В смысле надежности. «Калаш» после такого валяния в грязи можно использовать, ему хоть бы хны.

Я дотянулся до автомата, словно путник в пустыне до случайно найденной фляги с водой. В трех метрах показалась горбатая фигура человека с непропорционально большой головой. Больше никаких деталей, кроме длинного балахона, я не смог различить.

Человек резко поднял одну руку, словно указывая на меня. Меня пробрало до костей. По коже в который раз прошел холодок, чужой ветер выл в ушах. Я трясущимися руками направил на него автомат, уперев локоть левой руки в землю, чтобы был упор. Стрелять, лежа на спине, по цели, которая была сбоку — очень неудобно.

Фигура приближалась. Мелкий шаркающий шажок, еще один. Я целился, хотя перед глазами все расплывалось. Фигура начала раздваиваться, и тогда я не стал выжидать. Полоснул очередью по обеим фигурам, и не ручаюсь, что попал. Очередная вспышка боли заставила меня отпустить автомат и сжаться в комок от безумной боли.