Зов издалека

Винтер выехал с парома, нашел на карте дорогу Е-45 и, миновав туннель под Лимфьорденом, въехал в Ольборг. Он не был в этих краях уже много лет. Город показался ему больше, чем запомнилось с того времени. Въезд, как и тогда, был со стороны гавани, где громоздились огромные газгольдеры и нелепые пакгаузы. Пар из трубы спиртоперегонного завода застилал почти все небо.

Винтер припарковал «мерседес» у железнодорожной станции и пошел на площадь Кеннеди в «Парк-отель», где у него было заказано место. Молодой администратор кивнул, нашел имя Винтера в журнале и протянул ключ от номера на втором этаже. Только сейчас он вспомнил, что забыл зайти в такс-фри на пароме.

Тесный номер насквозь провонял табаком. Окно выходило на задний двор со сваленными в беспорядочную кучу картонными коробками. Вентиляционные трубы карабкались по стене, как дикий виноград. Вибрация напомнила ему паром.

Он взял чемодан и портфель, вызвал античный лифт и спустился в вестибюль, борясь с желанием позвонить и спросить, кто заказывал гостиницу? Скорее всего сам Велльман — напишет в каком-нибудь отчете, как управление экономит средства по статье «командировки сотрудников».

— Этот номер меня не устраивает, — сказал он администратору. Тот кивнул. Его, похоже, нисколько не удивило, что гость через пять минут вернулся с чемоданами.

— У нас больше нет одиночных номеров.

— Двойной.

— Это стоит…

— Меня не интересует, сколько это стоит. Мне нужен номер на третьем этаже с видом на площадь. — Чтобы администратора не грызли сомнения, на какую именно площадь клиент хочет любоваться из окна, Винтер большим пальцем показал за спину. — На площадь Кеннеди.

Парень некоторое время изучал журнал, потом повернулся и снял с обитой красным сукном доски ключ. «Путешествие во времени, — подумал Винтер. — Где-то в районе Каттегата произошла флуктуация времени, и я попал в девятнадцатый век».

— Вам повезло, — сказал администратор, — третий этаж, двойной номер, вид на площадь.

Он поднялся на ностальгически неторопливом крошечном лифте на третий этаж. Бронзовый ключ весил как минимум семь кило.

На этот раз номер был вполне приличный, во всяком случае, чистый и просторный. Он подошел к окну и отодвинул штору. Площадь Кеннеди, железнодорожное управление напротив. Двое солдат стоят неподвижно около его машины, словно несут вахту. Подходят и отходят автобусы. Винтер заметил парня, жующего на ходу сосиску, и ему захотелось есть.

Он зашел в туалет, помочился, вымыл руки и внимательно посмотрел на свое отражение в зеркале. Заправил длинные волосы за уши, спустился в вестибюль и отдал ключ — администратор уже сменился. На площади светило солнце — октябрь выдался на редкость теплым.

В забегаловке на вокзале он заказал охотничьи колбаски с хлебом и жареным луком и кружку «Хоф». В небольшом зале никого, кроме него, не было. Сильно пахло жареной свининой.

На парковке у автобусной станции, блокируя проезд, стояли четыре мотоциклиста с прислоненными один к другому мотоциклами. Черные кожаные куртки, джинсы и сапоги с узкими каблуками. У всех были бороды, а у двоих — фирменная байкерская прическа, конский хвост. Байкеры неторопливо беседовали и пили пиво. Машины их объезжали, чуть не задевая друг друга, но никто не выказывал признаков недовольства, не сигналил и не просил убраться. Все выглядело совершенно естественно. Может, он приехал в город, где гармония совместного существования достигла небывалых, невиданных доселе высот?

Он заплатил и пошел к машине. Администратор объяснил, как заехать на собственную парковку отеля. Для этого пришлось обогнуть весь квартал. Он оставил машину на улице с односторонним движением и обозначенными парковочными местами для гостей отеля и снова вышел на площадь. Мотоциклы укатили, но их культовый харлеевский рык разносился над фьордом еще несколько минут.

Полицейское управление помещалось на Юландсгаде, в двух кварталах от отеля. Винтер остановился — перед ним возвышалось футуристическое серебристо-черное строение. Он знал, что в Ольборге строится новое здание полиции, но не ожидал такого размаха. Широкая лестница вела к черным стеклянным стенам. Он позавидовал — почему бы в Гетеборге не запустить такой же величественный проект?

Полицейский дворец то и дело вспыхивал солнечными молниями, а в стеклянных стенах отражался чуть ли не весь город. Даже неудобно тащить шпану в такое великолепие, подумал Винтер. Наверное, они сначала переодевают нарушителей в костюмы и галстуки.

Напротив — церковь Богоматери, а рядом с полицией — охранное предприятие «Секуритас» и клуб анонимных алкоголиков. Анонимы сидели на лавочке, подставив солнцу лица с очевидными следами доклубной жизни.

В управлении все было отделано сталью и черной кожей. Мраморный пол. Стеклянные перегородки. Винтер нашел служебное окно и доложил о себе. Полицейский в форме вежливо записал фамилию и показал на стул. Винтер посмотрел и убедился, что и стул тоже стальной.