Зов Дикой Охоты

Илса встретила его у дверей. И хотя пожилая ведьма справилась с собой, взгляд у неё был такой, словно она увидела перед собой одного из призраков Дикой Охоты. Вальтен не сумел улыбнуться ей искренне, а неискренне не стал. Как и большинство кемранцев, он был сдержан в проявлениях эмоций и достаточно прямолинеен. С тех пор как Илса выдала ему и Сотару тайну Тилларда и таким образом вынудила его отдать менестреля жрецам, король испытывал к ней стойкую неприязнь и ничего не мог с этим поделать.

– Моя леди Риана просила… об уединении, – тихо, но очень твёрдо проговорила ведьма.

– Я уважаю её волю, но мне необходимо увидеть её, – ответил Вальтен.

– Мой король, она не…

– Я должен её увидеть. Сейчас.

Мягко отстранив Илсу, он надавил на дверь и прошёл в комнаты. Ведьма схватила его за руку в попытке удержать:

– Подожди, мой король, прошу!

Несколько удивившись её жесту, он осторожно высвободил руку и прошёл к внутренней двери покоев. Когда он постучал, Риана не отозвалась. Тревога всколыхнулась в нём, и Вальтен позволил себе то, чего, возможно, не позволил бы в другой день – он вошёл в покои королевы, не дождавшись ответа… и замер на пороге.

Окно было распахнуто настежь, и дождь хлестал прямо в комнату. А на окне, на самом краю, стояла Риана. Безумный неистовый ветер играл с её распущенными волосами, напоминавшими сейчас тёмные крылья, путался в широких длинных рукавах мокрого насквозь платья. Королева раскинула руки, ни за что не держась, и выкрикивала, почти выпевала что-то в беснующуюся ночь своим низким колдовским голосом. Магия вилась за ней тяжёлым шлейфом, окутывала её плотным плащом, густо наполняла сам воздух вокруг неё. Вальтену показалось, что, протяни он руку – и чужие заклинания заискрят на его пальцах.

– Риана… – выдохнул он в изумлении и странном диком восхищении ею, густо замешанном на страхе – не перед ней, а за неё.

Она не могла различить его тихий голос в воющей буре и, должно быть, скорее ощутила его присутствие, потому что резко обернулась, и…

Это было её лицо и вместе с тем не её. Дикая магия преобразила черты, наполнила нездешней тёмной красотой, и искристая ночь выплёскивалась из лесных омутов её глаз, не сдерживаемая стеклом привычного взгляда. Вальтен отшатнулся от неожиданности наваждения, но восхищение его было так сильно, что затмевало собой всякий страх, прежде чем тот мог бы родиться.

«А если бы кто-то из Ши вдруг решил прийти на твой зов и помочь?»

– Кто ты? – выдохнул он, шагнув ей навстречу.

Риана отпустила нити волшебства, пошатнулась и бессильно упала в его ждущие руки. Когда она подняла голову, наваждение исчезло – её лицо снова было почти привычным, разве что полыхало безумием мистической ночи.

– Забудь, что видел, прошу тебя, – прошептала она, касаясь его лица, заглядывая в его глаза и боясь обнаружить там… страх.

Да, она боялась испугать его – Вальтен вдруг понял это очень отчётливо.

– Я не смогу забыть, моя леди, – мягко проговорил он, силясь снова различить в её чертах то, что увидел только что.

Или всё ему только показалось, было навеяно Ночью Дикой Охоты? Что за колдовство выплетала сегодня его ведьма из Валлы? Это не могла быть магия Ши, ведь защитный знак Сотара по-прежнему висел на её груди. Но тогда как?..

– Не спрашивай меня ни о чём, мой лорд, прошу тебя, – тихо попросила Риана. – Я всё открою тебе в свой срок. Верь мне, прошу. Моё колдовство не направлено ни против тебя, ни против нашего народа.

– Ты не Подменыш Фэйри, не Блуждающая Тень Двора Кошмаров? Это всё, что мне нужно знать, если о другом ты мне пока не расскажешь.

Она вздрогнула и покачала головой. Вальтен чуть улыбнулся ей и вздохнул. Верить означало не пытаться узнать раньше срока. Он не обещал ей любви, но он обещал ей доверие. Тяжело было не спрашивать, когда столько хотелось узнать, но в густом от волшебства воздухе он действительно не чувствовал зла или какой-либо для себя опасности. Привкус был чуждым, незнакомым, и вместе с тем бесконечно родным для его истосковавшегося по чудесам сердца. И возможно, именно это чувство родства побудило Вальтена довериться своей супруге сегодня.

В её глазах он прочёл благодарность за молчание… и тщательно скрываемую печаль.

Немного не здесь… немного не с ним…

XXXVII

Он больше не приходил к ней в снах-путешествиях, как она ни звала его, как ни искала. В ночь накануне Праздника Светлого Прощания она провела ритуал в лесу, но не пришёл ни Всадник, ни её конь, ни их туманные псы. Она надеялась, что хотя бы в эту ночь – в их ночь – он не сможет противостоять её зову… но ошиблась. И тогда сердце Рианы охватила тоска. Сны-путешествия были частью её жизни, которую она воспринимала как нечто естественное для неё, неотделимое. Но отнять это неотъемлемое оказалось так просто…