Зов Амазонки

Несколько острых уколов в ноги напомнили мне, что пора ретироваться: десятка два муравьев уже успели взобраться на меня. Я метнулся в сторону, но понял, что уйти не так-то просто. Перескочить через плотный, почти метровой ширины вал муравьев, да еще среди густых зарослей — дело нелегкое. Муравьи чем-то раздражены и мгновенно впиваются в ноги. Бегу в противоположную сторону, но там такая же картина: движется нескончаемая лента. Тем временем к дереву, за которым я скрывался, приближается третья мощная колонна эцитонов, и положение становится серьезным. Я окружен с трех сторон.

Не теряя времени, высматриваю в кустах местечко, где муравьев поменьше, и пробиваюсь сквозь кордон. Бегство удалось, однако не без потерь: пока я пробивался, новые муравьи успели всползти на меня. Некоторые пробрались в ботинки и, точно колючки, впились в тело с такой яростью, что невозможно было их оторвать. Разодранные пополам, они продолжают вгрызаться в мою ногу. Только раскрошив их, мне удалось избавиться от этих разбойников. Боль от их укусов, очевидно ядовитых, очень сильна. Укушенные места вспухают. Стиснув зубы, я сосредоточил все внимание на происходящем вокруг.

Муравьиная процессия растянулась в длину шагов на восемьдесят, она разделена на несколько групп, которые движутся бок о бок, точно колонны войск. Трудно сказать, сколько здесь муравьев. Может быть, миллион, а может, и все десять. Ширина каждой колонны несколько десятков сантиметров. Передвигаются они со скоростью четырех-пяти шагов в минуту. Муравьи идут такой сплошной массой, что можно подойти к ним на близкое расстояние, не рискуя быть укушенным.

Шествует, по-видимому, весь муравейник, потому что здесь муравьи всех размеров: маленькие, средней величины, большие и, наконец, огромные, почти в полтора сантиметра. Эти держатся по краям колонн, точно фланговые, и бегают то вперед, то назад, наблюдая, видимо, за порядком. Исключительно подвижные и стремительные, они исполняют также роль разведчиков: влезают на кусты и деревья (но не выше двух метров от земли), оттуда ведут наблюдение, а затем возвращаются в строй.

В середине колонн, в самом безопасном месте, множество муравьев тащит на себе потомство муравейника — белые куколки и личинки.

Эта голодная, отчаянная, непобедимая, страшная армия никому не дает пощады. Несколько зеленых гусениц величиной с указательный палец вели безмятежное существование на ветке ближайшего куста. Но вот их заметил муравей-разведчик и тут же доложил товарищам. Мгновенно сотня «воинов» устремилась за добычей. Без долгих церемоний они растерзали безобидных гусениц в клочья и потащили с собой. Вся разбойничья операция продолжалась не более пятнадцати секунд.

Труднее оказалась охота за пауком. Хотя он больше муравья раз в тридцать, однако трусливо убегает на самый конец ветки. Но муравьи настигают его и здесь. Первых двух паук хватает челюстями, третьего давит лапой. Но налетают все новые. Уже впились в него, уже вспарывают ему брюшко, разрывают на куски туловище и голову, и все это тащат вниз, не забыв даже о лапах несчастной жертвы.

А вот истлевший пень поваленного бурей дерева, в нем нашли себе пристанище несколько десятков больших, жирных червей. Муравьи вытаскивают их на свет божий и мгновенно раздирают на куски. При этом они с бешеной яростью вырывают эти куски друг у друга, как бы торопясь поскорее прикончить свои жертвы.

Но в природе существуют насекомые, пользующиеся милостями и даже дружбой черных разбойников. Со своего наблюдательного пункта я хорошо вижу, что творится в муравьиной колонне. В самом центре ее я замечаю красных жучков, принадлежащих к совсем иному отряду насекомых, нежели муравьи, однако бодро шагающих вместе с ними. Многочисленное племя жучков — рабы. Эцитоны ревниво охраняют пленников, доставляющих своим владыкам вкусное, душистое масло. Это, так сказать, муравьиные коровы.

Из любопытства я одного жучка вылавливаю веткой и сажаю на расстоянии метра от колонны. Его исчезновение вызывает в муравьиной толпе неописуемое волнение. Многочисленные патрули разбегаются во все стороны. Обнаружив беглеца, три муравья схватили его за ноги и поволокли обратно, причем один из муравьев в пылу возбуждения отгрыз ему ногу. Прежде чем жучок успел подумать о свободе (хотя сомневаюсь, способен ли он был на это), его уже втолкнули в ряды колонны и черный поток накрыл его. Эцитоны все делают быстро, решительно, без раздумий и колебаний, с большой целеустремленностью.