Зов ааори

– Дорогу! Дорогу! – закричал один из вэри, но и это ни к чему не привело. И тогда несколько вэри достали плети и стали стегать толпу, уже не разбирая, кто в ней стоит. Толпа отшатнулась, немного расступившись, и плотная группа ааори из Форта словно корабль врезалась в людское море.

– Шрам, что тут происходит? – поинтересовался подошедший Ксарг, с интересом глядя на это действо.

– Да вот, мастер… Не любят нас тут! – усмехнулся я. – Даже не представляю, как ходить по городу.

– Это решаемо! – ответил мудрец и пошёл вперёд, прямо на толпу.

– Давай на свой корабль, мастер! – попытался остановить его один из десятников стражи.

– Имя! – тихо сказал Ксарг. Если бы я не стоял совсем рядом, я бы его слов и не услышал.

– На корабль, мастер, давай! – повторил десятник.

– Ещё раз. Имя? – так же тихо произнёс Ксарг, и десятник задумался. То, что перед ним стоит мудрец из Империи – он понимал. И то, что у мудреца высокий ранг – тоже. С другой стороны, мудрец приплыл на корабле с мерзкими ааори и с общей группой не ушёл – это давало некие преимущества. За спиной десятника стояла толпа горожан, и она придавала ему уверенности.

– Мы не хотим вас тут видеть! – сказал он упрямо, и люди за его спиной одобрительно зашумели.

– Я, Ксарг, советник Его Императорской Полубожественности Эотана IV, стою на земле Империи и спрашиваю в последний раз! – чуть громче проговорил Ксарг. – Как твоё имя, десятник?

Десятник на этот раз промолчал, только насупился и угрюмо нахмурил брови. Он дёрнулся было отступить, но сзади напирала толпа, состоявшая из грузчиков порта, стражи, горожан – и отступать было некуда. Ксарг не спеша сформировал какое-то невероятно сложное плетение, протянул руку вперёд и коснулся стражника. В тот же самый момент другим взглядом я увидел, как плетение наполнилось мудростью – и втянулось в тело десятника мобанской стражи.

Происходившее дальше весьма наглядно показало всё могущество высшего мудреца. Стражник закричал и начал странно дёргаться, а Ксарг уже громко произнёс:

– Я, Ксарг, советник Его Императорской Полубожественности Эотана IV, выношу смертный приговор десятнику мобанской стражи, пожелавшему остаться неизвестным! Да не коснётся его никто, кто не хочет разделить его участь!

Стражник кричал и хватался руками за тело, срывая доспех, а на открытых участках кожи показались кровавые струпья. Несколько человек, что напирали сзади, тоже начали кричать и дёргаться. К ним присоединились и рядовые стражники, попытавшиеся помочь, а также ещё несколько человек из толпы, которых задели несчастные, поражённые странной мудростью Ксарга.

Толпа отшатнулась, но казнённые на причале кинулись к людям в поисках помощи. Вот только стоило кому-то их коснуться, как он тут же начинал покрываться струпьями. Десятник уже не кричал… Несчастный почти успел дойти до толпы, когда ноги ему отказали – и он упал на камни, пуская пену и воя, выпучив красные от лопнувших сосудов глаза. В тот момент, когда кожа у него начала отслаиваться, толпа, наконец, не выдержала жуткого зрелища.

Закричала какая-то женщина, заорал неправдоподобным фальцетом мужчина – и люди кинулись прочь, не разбирая дороги. Ещё минуту назад люди готовы были растерзать высшего мудреца, и вот – в панике бегут, растаптывая тех, кто не успел убраться с дороги.

– Ну что я непонятного сказал? – расстроенно спросил Ксарг. – Я же чётко сказал: «Да не коснётся его никто, кто не хочет разделить его участь». Вот почему они полезли? Неужели я, старый дурак, говорил на имперском?

– Нет, мастер. Вы говорили на мобанском… – ответил я.

– Тогда в чём причина вот этого? – спросил он, указывая на валяющиеся на земле тела и убегающих людей.

– Учитель, просто это толпа! – крикнул Соксон, перекрывая шум. – Ведь толпа же не думает!

– Да, но если толпа не думает, то почему она так быстро бегает? – заметил Ксарг. – Скорее, толпа плохо слышит…

– Зато со страхом смерти, учитель, у неё все хорошо! – сказал подошедший ближе Соксон.

– Что же… Теперь нам никто не мешает наведаться к князю, – пожал плечами Ксарг. – Думаю, эры уже идут туда.

Мы прошли по пирсу, огибая трупы несчастных, и вышли на Портовую площадь возле здания администрации порта. Люди, во множестве сновавшие по площади и среди торговых рядов, выходившие из администрации, тащившие грузы – бросали дела и разбегались. Портовые чиновники спешно задраивали окна и закрывали двери.

– Как забавно! Они и вправду считают, что если мне надо будет к ним попасть – меня удержат ставни и двери? – озадаченно произнёс Ксарг. – И ведь такое поведение – почти открытый бунт… Чем же они думают…

– Они не думают, учитель! – Соксон усмехнулся. – Они привыкли не думать об Империи…

– Да, ты прав… – согласился Ксарг. – Они уже давно забыли о наличии у себя сюзерена. А вот это и есть настоящий бунт…