Зороастр

В эту минуту между стражниками показалась высокая, тонкая фигура Зороастра. Он почтительно остановился у порога, ожидая, чтобы царь обратил на него внимание, так как, несмотря на свое могущество и высокий сан, он строго соблюдал правила придворного церемониала.

Дарий сделал знак и индийский фокусник быстро удалился.

— Привет тебе, Зороастр! — сказал Дарий. — Подойди же, сядь возле меня и скажи, что имеешь сообщить.

Зороастр приблизился к царю и поклонился ему, но продолжал стоять, как бы давая понять этим, что дело его не терпит отлагательства.

— Привет тебе, царь, живи вовеки! — сказал он. — Я пришел с недобрыми вестями. Из Экбатаны примчался всадник, успевший спастись от народного смятения. Мидия восстала и царская стража осаждена в экбатанской крепости.

Дарий приподнялся и сел на край ложа; толстые жилы на его висках вздулись от внезапной вспышки гнева и густая краска залила его чело.

— Наверное, Фраорт провозгласил себя царем, — сказал он, свирепо глянув на Атоссу. — Теперь час твой настал! — закричал он в неудержимом порыве ярости. — Не дальше, как сегодня, ты простишься с жизнью, потому что все это твои козни! Духи зла получат, наконец, в свое владение твою душу, ибо только им принадлежит она, и никому другому!

В первый раз во всей своей жизни Атосса побледнела, как полотно, и задрожала всем телом. Ей почудилось, что смерть уже распростерла над ней свои черные крылья. Но даже в эту минуту отвага не покинула ее, и она поднялась с своего кресла с таким величественным спокойствием, что заставила умолкнуть гневный голос царя.

— Убей меня, если хочешь, — тихо, но твердо сказала она. — Я неповинна в этом деле.

— Пусть царь дозволит мне сказать слово, — обратился Зороастр к Дарию. — Мятеж поднят не Фраортом, и всадник сказал мне, что Фраорт бежал из Экбатаны. Пусть царь пошлет туда войско и усмирит мятежников, а эту женщину отпустит, ибо страх смерти объял ее, а, может быть, она и не согрешила в этом деле. Если же она точно согрешила, то неужели царь станет воевать с женщинами и неужели он захочет обагрить руки кровью своей собственной жены?

— Ты говоришь, как священнослужитель, я же чувствую, как человек, — свирепо крикнул Дарий. — Эта женщина уже сколько раз заслуживала смерти. Пусть она умрет, наконец. По крайней мере, мы избавимся от нее.

— Царь не имеет права так поступать, — холодно возразил Зороастр и взгляд его, устремленный на Дария, казалось, проник в сердце царя и укротил его неистовую ярость. — Царь не может знать, заслуживает она смерти или нет, пока экбатанские мятежники не явятся пред лицо его. Притом же, кровь женщины останется навеки позором для того, кто пролил ее.

Атосса, зорко следившая за царем, увидала его колебания и поняла, что настала минута, когда она должна сама молить о пощаде.

Быстрым движением она сорвала с головы и бросила на пол тиару. Густые волны ее шелковистых волос рассыпались по ней золотистым покровом, и она упала к ногам царя, обнимая его колени с порывистым жестом страстной мольбы. Непривычное отсутствие румянца на лице ее придавало еще больше очарования ее красоте, а мягкие голубые глаза устремились на царя с таким молящим выражением, что сердце его смягчилось: никогда еще не сияла она такою чудною красотой. Она не говорила ни слова, но продолжала обнимать его колени, не отрывая от него взора, и вдруг две крупные алмазные слезы скатились из-под ее век и задрожали на ее бледных, нежных щеках.

Дарий попытался оттолкнуть Атоссу, но она не двинулась с места, и он против воли улыбнулся:

— Ступай, — сказал он. — Я пошутил. Невозможно предать смерти такое красивое создание.

Щеки Атоссы снова окрасились румянцем и, наклонившись, она облобызала колени и руки царя. Но он встал в нетерпении, оставил Атоссу коленопреклонною. Он уже досадовал на свою слабость.

— Я возьму стражу и главный отряд из стаккарской крепости и сейчас же отправлюсь в Сузы, захвачу все стоящие там войска и через несколько дней буду в Экбатане. Я раздавлю этих бунтовщиков, этих лжецов, не хотящих признать меня своим владыкой. Ты же останешься здесь, Зороастр, и будешь править всею областью, пока я не вернусь с победой.

Дарий еще раз взглянул на Атоссу, которая лежала на том же месте, как бы потеряв сознание, круто повернулся и вышел из залы.

Как только Дарий удалился, Атосса быстро поднялась и с удивительным хладнокровием начала приводить в порядок волосы и головной убор. Зороастр стоял поодаль и смотрел на нее; рука ее слегка дрожала, но никаких других признаков волнения нельзя было заметить. Стоя все в той же позе, с наклоненною головой и поднятыми кверху руками для того, чтоб убрать волосы, она взглянула на Зороастра.

— Почему ты просил царя оставить мне жизнь? — спросила она. — Ведь, ты более чем кто-либо должен желать мне смерти.