Zombie Fallout. Чума на твою семью

Здоровяк рассмеялся и бросил окурок с балкона. Перевернувшись несколько раз, он приземлился в луже крови. Би-Эм этого не заметил. А вот я – да.

– Чего ты от меня ожидаешь, Тальбот? – Он не сомневался во мне, просто спрашивал моего мнения.

Я пожал плечами:

– Есть большая вероятность, что моя дорога ведет в беспросветный тупик.

– Все лучше, чем доживать свои дни в компании лесбиянки и мегеры. Вот что, Тальбот: выкурю-ка я еще одну сигарету, оценю последствия своих действий, а потом залезу в твой уродский минивэн.

Я понял намек и ушел, расстроившись, что не смогу еще раз затянуться его сигаретой.

Трейси обнимала Мэгги на прощание.

– Смотрю, ты идешь на поправку, Тальбот.

– Чего?

– Я видела, как ты курил.

– Вот черт, я хотел сохранить это в тайне.

– Расслабься, я не об этом. Пару месяцев назад – черт, да даже пару дней назад! – ты бы не взял сигарету из рук самого Папы Римского, даже если бы он предварительно освятил ее и окропил святой водой.

– Хм… Я об этом даже не подумал.

Трейси приподнялась на цыпочки и поцеловала меня.

– Все равно что пепельницу целовать, – заметила она и пошла к лестнице.

Я позволил Джен в свою очередь воспользоваться правом на отказ покинуть нашу веселую банду неудачников. Ее ответ до странности походил на слова Би-Эм:

– Разве лучше провести остаток дней в компании качка и мегеры?

Томми со слезами на глазах обнял Мэгги.

– Миссис Мэгги, вы точно не хотите взять немного? – спросил он, поднимая свою наволочку с «Кит-Катами».

– Точно, милый. Они просто застревают у меня в зубах, да и сладкоежкой я никогда не была.

Томми склонил голову набок, словно Мэгги только что сказала самую бредовую вещь на свете.

– Серьезно? – немного успокоившись, переспросил он.

Наверху из нашей группы остались только мы с Томми. Я подошел к Грете и ради приличия обнял ее. Стоило мне оказаться рядом, как я почувствовал ее напряжение. Ей-богу, мебель и та скрывала в себе больше любви. Мэгги была ее абсолютной противоположностью. Судя по всему, в ней любви хватало на двоих. Она промочила слезами мою куртку.

– Мэгги, пусть уже идет, – пожурил ее Денмарк. – Ты его что, удушить собралась?

– Вовсе нет, – ответила она, но поняла намек и раскрыла объятия.

– Спасибо, Денмарк. – Я пожал ему руку. – Я никогда не забуду этой передышки.

– Уж постарайся, – сказал он.

Его губы чуть дрогнули, но старый мерзавец не позволил себе разразиться плачем.

Спустившись к машинам, мы все по очереди помахали хозяевам мотеля. Я нажал на клаксон, и мы направились на север, к следующему пункту нашего маршрута.

Томми повернулся на сиденье и смотрел на мотель сквозь заднее стекло. Только когда он окончательно скрылся из вида, Томми сказал:

– Они не переживут эту зиму.

Я ударил по тормозам, и Брендон чуть не врезался мне в зад.

– А если мы останемся, Томми? – спросил я.

Он покачал головой:

– Они погибнут раньше.

– ВОТ ДЕРЬМО! – вскричал я, ударив кулаками по рулю.

Я вдавил в пол педаль газа, и Брендон изо всех сил постарался не отстать.

Глава 20 Дневник Майка. Запись семнадцатая

Мы уже несколько часов ехали по шоссе, но я все никак не мог забыть о Густовах (это фамилия Денмарка). Мне кучу раз хотелось повернуть назад, но в ушах снова и снова звучали слова Томми. Оставалось только надеяться, что не наш визит ускорил их гибель.

В машине царило угрюмое молчание. Никто не разговаривал, а если бы кто-нибудь и решил что-то сказать, слушать тоже оказалось бы некому. Поэтому, когда Трейси предложила сменить меня за рулем, я согласился. Этот отрезок дороги она знала, а врезаться на этой пустынной, засыпанной белым снегом местности было не во что.

Через несколько минут я уже дремал, просыпаясь только тогда, когда Трейси дергала руль, как будто внезапно вспоминая, что ведет машину и должна держать ее между линиями разметки. В конце концов сон одержал верх, и меня перестали будить даже резкие рывки Трейси.

В жизни среди зомби был один большой плюс – никого из нас больше не терзали ночные кошмары. Помните? Чудовище наступает, а твои ноги налиты свинцом? Убежать не можешь, все тело пронизывает страх – оно приближается! А потом благословенное пробуждение. Мама обнимает тебя, целует покрытый испариной лоб. «Это просто сон, все хорошо», – воркует она. Не моя мама, конечно, но чья-нибудь. Моя была слишком зациклена на себе, чтобы переживать из-за моих кошмаров. Когда я был ребенком, она лишь спрашивала меня, как я посмел разбудить ее среди ночи.

В последнее время мне снились прекрасные миры, где алели закаты и дул легкий ветерок, а вокруг бегали единороги и прочие Бэмби. Просыпаясь, я попадал в ад, в котором чудовища были реальны и, как бы быстро и далеко я не убегал, всегда следовали за мной по пятам. Это было в тысячу раз страшнее любого кошмара, который мог создать мой мозг. Если подумать, сколько бы мои ноги не увязали в высокой траве, липкой грязи или толстом ковре, чудовище из детских кошмаров ни разу меня не настигало. Ни разу. Повезет ли мне так же в реальности?