Золотой жук

"Well, I don't know," said he, a little nettled, "I draw tolerably-should do it at least-have had good masters, and flatter myself that I am not quite a blockhead."	- Как вам угодно, - отозвался он с некоторой досадой, - но, по-моему, я рисую недурно, по крайней мере, я привык так считать. У меня были отличные учителя, и позволю себе заметить, чему-то я должен был у них научиться.
"But, my dear fellow, you are joking then," said I, "this is a very passable skull-indeed, I may say that it is a very excellent skull, according to the vulgar notions about such specimens of physiology-and your scarabaeus must be the queerest scarabaeus in the world if it resembles it.	- В таком случае вы дурачите меня, милый друг, -сказал я ему. - Вы нарисовали довольно порядочный череп, готов допустить даже, хотя я и полный профан в остеологии, что вы нарисовали замечательный череп, и если ваш жук на самом деле похож на него, это самый поразительный жук на свете.
Why, we may get up a very thrilling bit of superstition upon this hint.	Жук с такой внешностью должен вызывать суеверное чувство.
I presume you will call the bug scarabaeus caput hominis, or something of that kind-there are many similar titles in the Natural Histories.	Я не сомневаюсь, что вы назовете его Scarabaeus caput hominis или как-нибудь еще в этом роде; естественная история полна подобных наименований.
But where are the antennae you spoke of?"	Хорошо, а где же у него усики?
"The antennae!" said Legrand, who seemed to be getting unaccountably warm upon the subject;	- Усики? - повторил Легран, которого наш спор почему-то привел в дурное расположение духа. -Разве вы их не видите?
"I am sure you must see the antennae.	Я нарисовал их в точности, как в натуре.
I made them as distinct as they are in the original insect, and I presume that is sufficient."	Думаю, что большего вы от меня не потребуете.
"Well, well," I said, "perhaps you have-still I don't see them;" and I handed him the paper without additional remark, not wishing to ruffle his temper; but I was much surprised at the turn affairs had taken; his ill humor puzzled me-and, as for the drawing of the beetle, there were positively no antennae visible, and the whole did bear a very close resemblance to the ordinary cuts of a death's-head.	- Не стоит волноваться, - сказал я, - может быть, вы их и нарисовали, Легран, но я их не вижу. - И я отдал ему рисунок без дальнейших замечаний, не желая сердить его. Я был удивлен странным оборотом, который приняла эта история. Раздражение Леграна было мне непонятно. На его рисунке не было никаких усиков, и жук как две капли воды походил на череп.
He received the paper very peevishly, and was about to crumple it, apparently to throw it in the fire, when a casual glance at the design seemed suddenly to rivet his attention.	Он с недовольным видом взял у меня бумагу и уже скомкал ее, намереваясь, видимо, бросить в огонь, когда что-то в рисунке вдруг завладело его вниманием.
In an instant his face grew violently red-in another as excessively pale.	Легран сперва залился яркой краской, потом стал белее мела.
For some minutes he continued to scrutinize the drawing minutely where he sat.	Некоторое время он разглядывал своп рисунок, словно изучая его.
At length he arose, took a candle from the table, and proceeded to seat himself upon a sea-chest in the farthest corner of the room.	Потом встал и, забрав свечу со стола, пересел на сундук в другом конце комнаты.
Here again he made an anxious examination of the paper; turning it in all directions.	Там он снова уставился на бумагу, поворачивая ее то так, то эдак, однако хранил молчание.