Золотое пособие народного знахаря. Книга 4

Вообще, нужно знать и хорошо помнить, что гроб – это граница между жизнью и смертью. С гробом нельзя шутить никогда. Иной мастак, услышав где-то о том, что если положить в гроб, под подушку к покойнику, фото, то человек, чей образ на фотографии, после этого обязательно умрет. Но на самом деле несведущий человек, сотворивший подобное и допустивший при этом хоть какую-то ошибку, к примеру, не сделав себе заранее оберег, может уйти на тот свет гораздо раньше того, чье фото по его милости оказалось под подушкой мертвеца.

К таким крайним мерам может обратиться лишь только тот, кто в полном совершенстве знает все, что связано с этим ритуалом. Но даже если это сделал великий мастер, одна лишь небольшая неосторожность или ошибка в итоге чревата смертью.

Нарушенное обещание

Из письма:

«Добрый день, Богом данная Натальюшка! Вот уж десять лет, как мы не писали с тобой друг другу. Все какие-то дела, за которыми мы всегда забываем про остальное. Теперь, когда подошел мой час, я поняла, что ближе тебя у меня никого нет, несмотря на то, что я всю жизнь посвятила людям. Сама, милая моя, знаешь все про меня. И то, что замуж я не пошла, так как на это просто не было времени. И потому теперь у меня нет ни детей, ни внуков, которые бы оплакали мою душу. Наши бабки сильно почитали друг друга и дружили до самого конца. И это тоже очень связывает нас. Но чем старше становится человек, тем меньше он общается с теми, с кем дружил на заре юности. Вот и нас с тобой разделила работа, которую, по сути, никогда не переделать.

Может, помнишь, как когда-то твоя бабка говорила моей, что на шестом десятке я по своей ошибке могу уйти на тот свет. И все из-за упрямства своего характера, так как даже это ею сказанное слово меня в будущем не остановит. Евдокия наказывала мне тогда никогда не класть в гроб человека ни вещей, ни записок, ни портретов, и я это ей обещала, но слово данное не сдержала. И вот сбылось ее пророчество, я умираю. Зная мой характер, мое упрямство, ты вряд ли этому удивишься или рассердишься. Ты ведь и сама, наверное, поступила бы так же, как я. Скажу тебе, Натальюшка, как это случилось, чтоб поняла и не судила. Деток у меня нет, но была у меня крестница. Я ее, голубку, любила, как собственную дочь. Добрая она была и не в меру наивная, таких простушек мало уже.

Сама знаешь, люди к нам обращаются разные, и нам не полагается их судить. Тот, кто лечит, не должен копаться в жизни больного. Так, по-моему, учила нас твоя бабка? Вот я и не трогала того, как и чем живет человек. Пришел за помощью – помогала, но кто и как живет, меня не касалось. Иной раз видишь, что больной или больная имеет такой характер, что не дай Бог. Сидеть с ней рядом и то неприятно, а все равно встаешь на колени и молишься за нее. И ведь, по сути, таких немало. А крестница моя была редкой доброты. И даже дело не в том, что придет ко мне, бывало, все в доме приберет и наготовит еды, хотя и этим тоже меня к себе привязала, ведь искренняя забота всегда дорога. Главными чертами ее характера были бесхитростность и добродушие. Не было в ней фальши, какой нынче полно. В общем, я к ней сильно прикипела и даже написала завещание на нее. Об этом она, конечно же, не знала, не хотела я души ее соблазнять.

Вот ты сейчас наверняка догадалась, что с ней случилась беда, и думаешь, почему же я ее не уберегла? Так вот, я, как и многие мастерицы, никогда не смотрела, что ждет ее впереди. Согласись, моя дорогая, сроду мы всегда занимаемся чужими болячками, а свои не замечаем и запускаем. Чужим помогаем, а свои всегда у нас в стороне. Спроси любую знахарку, кого она чаще видит – своих или чужих? Своим и позвонить-то некогда. Вот так и я любила ее, но не помогла. Потом мне все рассказала ее мамка. Про то, как она шла домой, а пьяный какой-то проехал и обрызгал ее с ног до головы. А потом, наверно, увидев, как она махнула рукой в его сторону, видно, решил, что она вслед ругала его или материла. Я-то знаю ее характер, она наверняка просто от досады махнула рукой, а он развернулся и задом на нее наехал. Все это видел случайный человек. Рассказать-то он ее матери рассказал, но, боясь крутого, сразу сказал, что подтверждать ничего не станет. Сказал, что ему неприятности не нужны.