Золото партии

Хотя ей все больше нравился Лондон. Парадоксально – ей, урожденной одесситке – все больше нравился этот город с его прохладной, то сухой то дождливой погодой, мягкой зимой, многоязыким гомоном и толпой самых разных фриков, на которых можно наткнуться в любом месте. Она легко стала аргентинкой, потом не менее легко – испанкой и француженкой, потому что одесский и испанский темпераменты-таки схожи. Но, переехав сюда, она научилась ценить и болезненную вежливость англичан, и их щепетильность, их едкое чувство юмора в сочетании с потрясающим умением дружить. Она много гуляла по Лондону, открывая для себя этот великий город – смешение стилей в архитектуре, известные только по Лондону фишки типа двухэтажных автобусов, кэбов, полицейских-бобби и красных телефонных будок, через которые сейчас раздавался wi-fi, Ground floor и таблички с именами на дверях. Миллиардеры за соседним столиком в кафе и десятки совершенно улетных тусовочных мест. Она все больше вживалась в этот город, все более чувствовала его – и когда они с Дэвидом решили выбраться на уик-энд в Париж – Париж показался ей странно чужим. Да, он стал еще хуже. Нельзя пустить в город миллион агрессивных мусульман и думать, что всё останется так же как раньше.

Компьютер слабо пискнул, возвращая ее из мира грез в реальность. Закрывается Франкфурт… отторговались хуже, чем она ожидала. Меры Евроцентробанка по поддержанию ликвидности мало что дали, инвесторы не поверили в перспективы роста и не готовы вкладывать. До тех пор, пока призрак большой европейской войны висит над континентом – оптимизма ждать не следует.

– Эллис… ты идешь?

Она махнула рукой

– Идите. Я еще немного посижу.

Она вдруг вспомнила адмирала де Сантьяго. Он был последним близким человеком, который остался у нее – и если бы не он, наверное, и ее бы сейчас не было в живых. Странно, но он и в самом деле стал ее отцом, после того, как она потеряла Ангела и их с ним общего ребенка. А людям нужны корни. Потому что без корней – не будет ни цветов, ни листьев

Коллеги покидали офис… она смотрела на экран. Хорошо, что он матовый… не видно скатившейся по щеке слезы…

* * *

– Ты видела?

– Ага.

– Кого эта с…а пытается удивить.

– Я бы задала себе другой вопрос – с кем эта с..а спит

– С кем-то из авторитетов, судя по всему.

С едва слышным шипением раскрылись двери лифта – и офис-менеджеры «Свис Юнион» – влились в число своих коллег, покидающих свои рабочие места как поле боя.

Еще один день прошел.

* * *

Ее съемная квартира находилась здесь же, на острове – очень удобно, до работы десять минут пешком и с работы столько же. Забежав домой, она быстро переоделась, сменив туфли на удобные кроссовки. Макияж оставила тот же, рабочий – ни к чему выделяться.

Пешком, по мосту Ватерлоо она перешла на другой берег, там дошла до ближайшей станции метро. Машинально проверилась при посадке.

Никого.

Целый вечер впереди. Разгульный Лондон…

* * *

Паб носил странное название – «Мельник и Олень». Впрочем, это было еще не самое странное название для английского паба.

Из забегаловки для рабочего класса с пивом и «фиш энд чипс» – то есть рыбы с картошкой, завернутой во вчерашнюю газету – пабы стали одной из достопримечательностей Лондона, одновременно – коммьюнити-мейкер, тут так говорили. В паб можно было прийти одному, а можно с компанией, можно выбрать паб, где тусуются коллеги, а можно – где тебя никто не знает. Паб – это место, где англичане и гости их столицы скорее socializing, социализируются. Не зря, в каждом из пабов есть какая-нибудь игра…

Официанта было не дождаться – паб был забит до отказа, к тому же официанта звали Мустафа, а она инстинктивно не доверяла тем, у кого было такое имя. Потому она сама сделала заказ… какую-то зелень, дорого и почти без калорий. Когда тебе тридцатник – ты уже не можешь есть, что тебе нравится.

Устроившись на освободившемся месте, она попробовала думать о футболе, который передавали по телевизору, стоящему над стойкой. Раньше она была к нему равнодушной, но теперь полюбила и футбол.

Сергей появился через десять минут… Дорогой плащ от Burberry и несчастный вид. Она усадила его рядом с собой и поцеловала в щеку

– Есть новый заказ, – без обиняков сказала она.

– Подожди, дай хоть отдышаться.

Они говорили по-русски.

– Отдышишься потом.

– Сколько.

– Сорок.

– Откуда?

– Рим.

Сергей присвистнул

– Мафия? Не хотелось бы.

– Какая мафия? Чиновники – и есть самая главная мафия. Слышал о выделении Италии и ее банкам стабилизационного европейского кредита? Вот они его, похоже, и пилят. Пятьдесят процентов – неплохой аппетит.

– Когда?

– Они торопятся.

Она нащупала его руку, вложила в нее записку – их она всегда писала от руки, никаких компьютеров. Полезный урок адмирала Санторо. То, чего нет в памяти компьютера – не существует и в природе.

– Хорошо.

Дальше – деньги пройдут в Россию, там обезличатся. Выходить они будут разными путями. Например, через инвестиции – в России они при определенных обстоятельствах не облагаются налогами. Или через решения судов третьих стран…

– У меня тоже есть запрос.

– О чем?