Золото партии

Голосом моим к Господу воззвал я, голосом моим к Господу помолился;

Излил пред Ним моление мое; печаль мою открыл Ему.

Когда изнемогал во мне дух мой, Ты знал стезю мою. На пути, которым я ходил, они скрытно поставили сети для меня.

Смотрю на правую сторону, и вижу, что никто не признает меня: не стало для меня убежища, никто не заботится о душе моей.

Я воззвал к Тебе, Господи, я сказал: Ты прибежище мое и часть моя на земле живых.

Внемли воплю моему, ибо я очень изнемог; избавь меня от гонителей моих, ибо они сильнее меня.

Выведи из темницы душу мою, чтобы мне славить имя Твое. Вокруг меня соберутся праведные, когда Ты явишь мне благодеяние3.

Но она понимала, что не имеет право на заступничество Господа. Потому что она шлюха и убийца. Как оказалось, она не имеет права даже на ребенка. Она смирилась с этим в душе – таково ее наказание.

– Морена… ты как всегда очаровательна…

Она протянула руку для поцелуя… адмирал любил все это… она в какой-то момент поняла такую черту его характера – он, почему-то завидовал дворянам, лицам знатного и просто благородного или благополучного происхождения. Она не знала, в какой семье вырос он, но подозревала, что примерно в такой же, в какой выросла она. И теперь, добившийся больших высот на службе выпускник Школы стратегических исследований Эколь Милитер жестоко мстил всему миру… всем кто попадался на его пути.

И ей тоже.

Рано или поздно дьявол всегда является за товаром.

– Ты отдохнула

– Возможно…

– Очень хорошо… это, кстати, в наши дни редкость, иметь достаточно времени для отдыха. Но теперь у меня есть работа… как раз по твоему профилю.

Адмирал достал старомодную папку и перебросил по столу Алисе. Та посмотрела, поморщилась…

– Его-то за что?

Адмирал тонко улыбнулся

– Его не нужно убирать. Наоборот, его нужно любить…

Алиса недоуменно посмотрела на адмирала.

– Что так смотришь? Между прочим, неплохая партия, хоть и англичанин. Потомственный дворянин, граф какой-то там. Финансист, работает в Сити. Женат, с женой не живут больше пяти лет – но при этом не гомик. На двадцать три года старше тебя, всё, как ты любишь…

Морена задумчиво посмотрела на адмирала. Его отделял стол – но он совершил большую ошибку, оставив на нем тяжелый хрустальный графин. Она не смотрела на него – но помнила, где он стоит, и какое движение надо сделать рукой, чтобы схватить его…

– Зря. Зря так на меня смотришь. Ты же понимаешь, что выхода из игры – нет. Ты ведь не думала, что можно просто жить, наслаждаясь деньгами после того, что ты и твой покойный друг натворили по всему миру. Не забывай, американцы помнят про тебя, тебе нужен официальный статус, а мы можем его дать только сотрудничающим лицам. Но я бы мог тебя отправить к джихадистам, в десятый округ. Трахалась бы там с Ахмедами и Мохаммедами, чтобы выяснить, кого и когда они собираются взорвать. А я тебя в Лондон отправляю, объект приличный подобрал…

Адмирал смотрел на нее с улыбкой, но в глазах его не было ничего кроме зла

– Мой покойный друг совсем потерял голову от тебя, но я то знаю, какая ты на самом деле дрянь, верно?

Два с половиной метра. Всего два с половиной метра.

Она улыбнулась – так, как она научилась улыбаться в своем далеком прошлом. И ничего не ответила.

Но адмиралу и не нужен был ее ответ. Он достал визитную карточку, написал на ней номер, и перебросил ей.

– Позвонишь по этому телефону. Спросишь профессора Пьера-Луи Дюбона. Будешь посещать университет Париж-Дофин как вольнослушательница, и заниматься по индивидуальной программе. За полгода тебе надо стать выпускницей факультета экономики да еще с каким-то опытом. Достаточным, чтобы пристроить тебя в Сити.

…

– Отвечай – да, месье адмирал

– Да, месье адмирал.

– Вот и отлично. Мой телефон и адрес в Париже на лицевой стороне визитки. Жду звонка…

Никогда не нападай, когда враг этого ждет. Атакуй неожиданно.

– Какова задача?

– Сначала пройди курс обучения, посмотрим, что скажет профессор Дюбон. Потом и поговорим.

Морена спрятала визитку в декольте, улыбнулась своему новому начальнику и вышла.

* * *

Профессор Пьер-Луи Дюбон жил в шестом округе Парижа, который еще называли университетским.