Золотая девочка

Джентльмен заказывает третий раунд шотов «Камикадзе» – начинает казаться, что он решил и правда превратить друзей в камикадзе, – а потом и четвертый. И хотя Карсон знает, что четыре шота – уже перебор, по крайней мере для нее самой, а не для них, все равно опрокидывает и эту рюмку. Потом Брок Шелтингэм просит счет и, когда она шлепает его на стойку, говорит:

– А теперь поцелуй?

Возмутительное предложение. Этот мужик что, никогда не слышал про #MeToo? Он что, не знает, что с женщинами больше так нельзя? Карсон видит, что остальные так называемые джентльмены смотрят на Брока с плохо скрываемой тревогой и еще, наверное, с удовольствием. Он выпендривается. «Ну ладно», – думает Карсон. Она притягивает к себе Брока за воротник его красивой дорогой рубашки и награждает охренительным поцелуем, с языком, таким поцелуем, который старина Брок не сможет переварить; у него штаны встанут колом, когда она закончит. Джентльмены болеют за них, и Карсон уверена, что и другие посетители начали обращать внимание, а некоторые, возможно, уже достали телефоны. Она еще пару секунд выжимает ситуацию до конца, мысленно транслируя Заку: «Ну хоть кто-то хочет меня целовать!» Карсон легко могла бы стать трофейной девушкой этого парня – носила бы «Баленсиагу» и путешествовала бы на частных самолетах. Никакого больше «Кейп Эйра»!

Она отпускает Брока. Джентльмены скандируют, Карсон пробивает карту.

Джейми (парень) подходит к ней и спрашивает:

– Ты знаешь этого мужика? Он что, твой парень?

– Дядя, – отвечает она.

Выражение лица Джейми бесценно, но Карсон не хватает выдержки.

– Шучу. Просто клиент.

От четырех шотов она уже хорошенько захмелела.

Два пива, водка с содовой, водка с тоником, джин с тоником, диетическая кола (Карсон даже поднимает голову, чтобы убедиться, что это не Памела), «Маргарита» без соли. Она справляется с заказами, но голова у нее мутная; Карсон разбрызгивает содовую. Бармен не может делать свою работу не на трезвую голову.

Она вылавливает Джейми (парня) и просит:

– Чувак, прикрой меня на минуту, пожалуйста. Я сейчас вернусь.

Карсон не пьяная, но и не трезвая. Она ничего сегодня не ела – ни смузи, ни бейгл, – поэтому эспрессо так на нее подействовал, и все вокруг плывет. Ей нужно прочистить голову и продержаться до конца смены, а потом она может поехать домой и бороться с системой – под системой имеется в виду любовь.

Она еще даже не зашла в кабинку, а уже достала свою склянку с кокаином. Карсон садится на унитаз и нюхает, потом еще раз, не замечая, что дверь кабинки открыта настежь, что кто-то на нее смотрит и эта кто-то – Джейми, но теперь уже поздно.

Помощница выходит из туалета, не говоря ни слова. Карсон засовывает кокаин обратно в сумку – нет, этого недостаточно, нужно все выбросить, но она не может себя заставить. Джейми не расскажет, она ссыкло, а если даже и расскажет, то ничего не сможет доказать.

Карсон идет за барную стойку, расправив плечи и широко улыбаясь. Джейми встречает ее с облегчением.

– У тебя что-то под носом, – говорит он.

– Спасибо, а теперь вали, – отвечает Карсон, вытирая тыльной стороной ладони под ноздрями.

Водка с тоником, «плантаторский пунш», совиньон-блан. Карсон нагибается, чтобы достать из холодильника новую бутылку «Матуа», и видит чьи-то ноги. Она поднимает глаза. Это Никки.

– Джордж просит тебя зайти к нему в кабинет, – говорит она.

– Сейчас? – спрашивает Карсон. – Мне некогда.

– Сейчас, – отвечает Никки.

Это неправда, Джейми на меня злится, я ее обидела, меня бросил бойфренд, у меня умерла мама, это больше не повторится, я сделаю все, что скажешь, пойду на собрание анонимных наркоманов, найду психотерапевта, только, пожалуйста, не увольняй.

– Извини, Карсон, – говорит Джордж. – Я тебя предупреждал. Знал, что ты мне лжешь, когда мы в последний раз беседовали. И честно говоря, вся эта ерунда с Броком Шелтингэмом сыграла не в твою пользу.

– Он попросил меня его поцеловать.

– Уверен, так оно и было, но тебе следовало его проигнорировать, а не превращать все в представление. Мы не в Вегасе, Карсон. Мы не в баре «Грязный Койот». У нас семейный ресторан.

– Не преувеличивай. Это пляжный бар.

– Сюда ходят дети, а у этих детей есть родители. Ты повела себя неприлично, а пить четыре шота подряд с клиентом точно непозволительно. Может, я и закрыл бы на это глаза – ну, повеселились, показали Шелтингэму, кто тут главный, – но наркотики на смене? Нет. Я предупреждал, что уволю тебя, и увольняю.

Карсон кивает, чтобы дать ему понять, что приняла его слова к сведению, но не может оставить это просто так.

– Мне нужна эта работа, Джордж.