Золоченая цепь

– Бандита? – Король нахмурился. – Это который? – Было время, он помнил каждого Клинка в своей гвардии поименно. – Да не этот корсет, тупица! Этот жмет. Старый.

– Со сросшимися бровями, сир. Он никогда не выступал в соревнованиях на Кубок, но на сегодняшний день он лучший. За ним пойдут хоть в пекло.

Король пожал плечами.

– Тогда пришли его.

– Могу ли я сказать ему, что это вы пригласили его?

Усмешка.

– Как хочешь, милорд.

Так и не застегнув половину пуговиц, Дюрандаль начал склоняться в поклоне.

– Погоди. Я еще не договорил… – Король задохнулся от боли, но это всего лишь Скоффлоу затягивал ему корсет. – Туже, дурак, туже! Хочешь, чтобы я разгуливал, похожий на маслобойку? Туже! – Он застонал. – Найди Канцлера Монпурса.

Кто-то снова окатил Дюрандаля ледяной водой.

– Ваше Величество?

– И принеси мне его цепь.

– СИР! Но…

– Никаких «но». Это ради его же блага. Если этого не сделаю я, Парламент объявит ему импичмент.

– Как угодно Вашему Величеству, – пробормотал Дюрандаль, ощущая противную пустоту в сердце. Внутри все холодело от откровенной несправедливости происходящего. Все это безобразие произошло из-за ошибки Кроммана, не Монпурса. Он снова попытался поклониться.

– Погоди, – повторил Король. – Сейчас мы это и уладим. Я совершенно уверен, что из тебя выйдет превосходный канцлер. При следующем же назначении это автоматически принесет тебе титул герцога.

– Мне? МНЕ? Да вы шутите… э… Ваше Величество. Я всего лишь забойщик свиней, а не министр, сир! – Пол покачнулся под его ногами.

Волоча Скоффлоу за собой на шнурах от корсета, Король грозно надвинулся на него.

– Или ты посоветуешь мне назначить Кроммана?

Вот ублюдок! Неужели он не мог придумать аргумента пристойнее?

– Сир, я не справлюсь. Я простой мечник. Но Кромман лжец, убийца и вообще просто мразь. Ваше Величество наверняка шутит, говоря…

– Вовсе не шучу. Стань на колени, поцелуй мне руку, а потом иди и принеси мне эту цепь.

УБЛЮДОК! ГРУБЫЙ, ЖИРНЫЙ, ЛЖИВЫЙ УБЛЮДОК! С Узами или без, Дюрандаль не мог ослушаться своего сюзерена. Он опустился на колени как барон Роланд, поцеловал королевскую руку и встал уже первым министром Шивиаля.

Осчастливленный возможностью снова носить свой меч, он спустился в гвардейскую казарму, где обнаружил Бандита, терпеливо слушавшего треп дюжины хвастливых юнцов. Эта вечеринка была не в пример трезвее той, что имела место в его собственной квартире, но оживления хватало и здесь.

– Король вызывает тебя.

– Меня, Вожак? МЕНЯ? Да он не отличит меня от ушастой совы. Зачем? – Бандит мало отличался от того розовощекого юнца, которого Дюрандаль встретил на болотах в день, когда возвращал Клык в Айронхолл, но положиться на него можно было как на Грендонский Бастион. Он управится с Королем с той же легкостью, с какой обращается с рапирой.

– Представления не имею. Но требовал он именно тебя.

Брови Бандита сдвинулись еще сильнее.

– Это какая-то ошибка! Он, наверное, путает меня с одним из героев этой ночи. Я ведь почти ничего не сделал.

– Вот и скажи это ему самому.

Бандит одернул свой камзол и выскочил из казармы. Крайне озадаченное выражение его лица было маленьким, но все-таки просветом в этот слишком невеселый день. Дюрандаль окинул взглядом оставшихся и порадовался тому, что никто из них ничего не понял.

– Еще раз повторяю вам: я горжусь вами всеми, – произнес он. – и Его Величество тоже. Он просил передать вам свою благодарность и поздравления.

Наверняка послал бы, если бы вспомнил об этом. Лицо Дюрандаля так и не выдало ничего, когда он вернулся к себе, на вечеринку, которая потихоньку превращала его квартиру в воронье гнездо. Оно не выдало ничего даже Кэт, которая обычно могла разгадать его выражение даже сквозь дубовую дверь. Когда Дюрандаль видел ее в последний раз, она носила на шее золотую цепь, которую он искал и сейчас, но к его возвращению уже сняла ее. Он позвал ее взглядом. Нахмурившись, она протолкалась через толпу разгулявшихся Клинков. Он отступил в коридор. Подойдя ближе, она ощутила отсутствие Уз, и лицо ее осветилось улыбкой.

Они обнялись.

– Наконец-то ты мой, – шепнула она. – А я теперь баронесса Кэт?

– И герцогиня Кэт после следующего назначения.

– Что?

– Он назначил меня канцлером.

Ее улыбка померкла. Она попыталась спрятать свои чувства под кокетством, в чем никогда не была сильна.

– Мне нужно будет полностью сменить гардероб!

– Если это все, что нужно, чтобы утешить тебя, значит, я гораздо счастливее, чем заслуживаю. – Он поцеловал ее, гадая, что такого он сделал, чтобы заслужить такую женщину. – Ты простишь меня?

Кто-то выкрикнул его имя – старое имя, которым он так гордился.

Ее улыбка вернулась – немного бледнее, чем прежде, но такая же любящая.

– Простить? Я просто лопаюсь от гордости. Ты бы не был тем мужчиной, которого я люблю, если бы отказался. Будешь давать мне поносить цепь иногда?

– Только в постели.

– Звучит немного странно.

– Подожди и увидишь: мы оденем ее вдвоем.