Зодчий

Ученики, столпившись вокруг табиба, внимали каждому его слову. Табиб велел согреть воду и принялся готовить лекарство, затем попросил заквасить свежую простоквашу. Ученики со всех ног кинулись выполнять его распоряжения. У постели зодчего остались Зульфикар и Харунбек. Через несколько минут вошла Бадия, снова одетая мальчиком, и стала в сторонке. Табиб не обратил на нее внимания.

— Болезнь эта вызвана пережитым горем и страхом, — продолжал табиб, — а путешествие по пескам лишь усугубило ее. Если мы собьем жар, то господину зодчему сразу станет легче. Пройдет и бред. С больным нужно говорить лишь о тех, кого он любит, лишь о вещах, приятных ему. И особенно избегайте разговоров о событиях и людях, которые ему не милы. Да и вообще старайтесь не напоминать о прошлом.

— Мы сделаем все, как велели, — заверил Зульфикар.

Заврак принес теплой воды, и табиб дал больному лекарство, затем вымыл ему лицо и руки. А после пиалы теплого чая напоил его снотворным. Пообещав заглянуть утром и велев после кислого молока дать еще лекарства, лекарь удалился. До самого утра зодчий проспал спокойно. Ученики всю ночь провели у его постели. Бадия тоже не сомкнула глаз, она то выходила во двор караван-сарая, то возвращалась в комнату отца, и на сердце у нее было неспокойно.

Утром явился табиб. Поздоровавшись с зодчим, рас спросив его о самочувствии, он прочитал ему стихотвор ное описание болезни «кабус» и книги Шихабиддина Хакима:

Слушай, признаки кабуса излагаю я тебе,
«Тахора» зовут индусы эту страшную болезнь,
От нее язык немеет, прерывается дыханье,
И страдает нестерпимо от кабуса человек.
Кто испытывал, тот знает, как неведомая тяжесть
Среди сна на человека опускается из ночи.
И такое ощущенье, будто смерть уже настала.
Но внезапно вновь дыханье возвращается.
Иные Эту тяжесть ниоткуда называют слепо дивом.
Кто не знает, тот, конечно, верит в дива, ошибаясь.
Лучше, человек, послушай, как лечиться от кабуса:
Не страшась, из главной вены удали избыток крови,
После смеси из ореха ты прими одну щепотку,
И тогда в груди почуешь небольшое облегченье.
Ежедневно раз по десять принимай щепоть мустака.
Если две недели ровно будешь следовать совету,
То болезнь твоя исчезнет и о ней ты позабудешь.
Ну а если очень часто ты страдаешь от кабуса,
Исключи тогда из пищи маш и масло из кунжута,
Чеснока не ешь, гороха и фасоли избегай.[35]

Зодчий с интересом выслушал эти стихи.

Как оказалось, Ходжа-табиб был родом из местности Байсун, из племени кунгират, но судьба забросила его в Талимарджан. Он сообщил, что переломы рук и ног он лечит мумиё, раны и нагноения — бальзамами, занимается также и хирургией. Он завоевал симпатию зодчего еще и тем, что рассказал о своем учителе, гератском лекаре Абулкасыме Иштихани, весьма достойном человеке. Оказывается, зодчий был с ним знаком и очень его уважал. Сам Абулкасым Иштихани учился в Самарканде, родом же он из Мавераннахра. Лекарь снова многократно проверял пульс зодчего, давал ему лекарства, заставил выпить молоко. А сам в это время рассказывал забавные истории, стараясь отвлечь больного от грустных мыслей. Табиб очень понравился зодчему не только веселым своим нравом, он знал много поучительных и интересных историй и мастерски рассказывал их. Так, он рассказал о своей молодости, о том, что жил в Байсуне и Камкургане в то время, когда племена тугиз, карабуин, ур пребывали в постоянной вражде со своими хорасанскими сородичами — племенами иткути, марка, карапчи, особенно же не ладили между собой племена курлук и катаган. Не женили своих юношей на девушках враждующих племен и уж конечно не выдавали девушек за юношей этих племен. Бадие и ученикам лекарь велел заниматься своими делами, ибо смотреть на больного — значит ослаблять действие лекарств и слов. Еще Авиценна сказал, что вредно пребывать у ложа больного с печальным лицом.

— Господин зодчий с недельку побудет в Талимар-джане, — сказал он, — А затем, если богу будет угодно, я сам провожу его до Бешкента и позабочусь о том, чтобы все сошло благополучно.