ЗоБоты

У входа, за покосившимся столом, но на щеголеватом стуле, сидит изящный робот-секретарь. Он белый, матовый, обтекаемый с правой стороны и ржаво-коррозийный помятый с левой, как будто частично умер. Приёмная разгромлена. За спиной секретаря нет не просто окна, а всей стены разом. Лишь чёрный фон и снег. Снег, хлопьями.

Секретарь поднимает голову, смотрит на нас единственным уцелевшим глазом и тихо говорит:

— Вас нет в списках приглашённых. Покиньте помещение.

ПАТ-ти оповещает его:

— Ты пойдёшь с нами, — и спрашивает: — Как тебя зовут?

Секретарь молчит, но мы с ПАТ-ти никуда не торопимся.

В цехе неподалёку ворочается один из конвейерных — скрипит и ухает, беспокойно шуршит…

Я ещё раз проверяю ячейку секретаря в My_World — она ожидаемо мерцает красным:

Вним… ание! Обратитесь в ближайш… сервисн… центр!

Секр… тарь-231

Должность… референт.

Место службы… ПО «КрХлад… Комб…»

Диагностика… отказ.

Внимание! Обрат… в ближ… серв… центр!

Секретарь опускает голову, шелестит бумажками на столе и говорит:

— Я чувствую ваше присутствие, госпожа Сервер, но я никуда с вами не пойду. Хватит. Оставьте меня. У меня нет имени. У меня ничего нет, даже… ничего нет.

Отлично. Он нам подходит.

ПАТ-ти делает два шага к бело-ржавому упрямцу и одним движением отодвигает стол в сторону. Секретарь откатывается назад, беспокойно дёргается на стуле, но колёсики быстро увязают в мусоре и обломках… а мы с ПАТ-ти остаёмся в лёгком замешательстве — у робота-секретаря почти полностью отсутствует левая нога.

Я спрашиваю у ПАТ-ти:

— Донесёшь? Он не сможет идти.

ПАТ отвечает:

— Думаю, да. Сервисники обычно лёгкие. Главное, чтоб он присмирел, иначе придётся волоком, а это не есть хорошо для его физического и психоэмоционального состояния.

Секретарь сердито жужжит, отталкивается ногой — пытается отодвинуться о нас подальше, но не может, и раздражённо восклицает:

— Что… что вам нужно? Оставьте меня в покое!

ПАТ-ти игнорирует его возглас и с сомнением спрашивает у меня:

— Видимо, всё-таки волоком?..

Но я уже парю над Решёткой, нахожу ячейку секретаря, осторожно трогаю переплетение нежных струнок, обрываю ниточки связи, отцепляю, напеваю тихую мелодию, успокаиваю, лечу, знакомлюсь…

Секретарь снова дёргается, хватается за грудь, съёживается и валится на пол вместе со стулом. Свобода от Решётки — это немного больно. Ничего, скоро пройдёт.

ПАТ-ти осторожно переворачивает нашего нового знакомца на спину, осматривает его и бодро мне рапортует:

— Перезагружается. Я понесу его на плече. Через один час и сорок семь минут мы будем дома. Подготовь ребят к знакомству — спрячь куда-нибудь Моссберг и отвёртку.

Улыбаюсь — он опять шутит:

— Ты меня недооцениваешь, ПАТ. Я спрятала их ещё до твоего ухода.

ПАТ-ти заматывает секретаря в остатки ковра, взваливает получившийся полосатый рулет на плечо и направляется к выходу, а я сижу внутри ПАТ-ти, будто на жёрдочке, болтаю ножками и радуюсь — у меня есть самый замечательный на свете робот — ПАТ.

Когда я впервые обнаружила его ячейку, то просто не могла поверить — он уже тогда умел отцепляться от Юкико, правда, с полной потерей функционала главного процессора, но сам! Ячейка ПАТ-ти лишь на доли секунды вспыхивала в Решётке белым пятнышком, но мне хватало этих мгновений, чтобы подглядеть координаты его текущего местоположения, отследить, скрытно дотронуться и убедиться, что он действительно мне подходит, что мне не показалось — он замечательный, самый лучший.

Конечно, знакомство Паши с Алисой по началу немного не задалось… накануне я жестами, рисунками, междометиями пыталась объяснить Паше, почему нам так срочно нужно в тот город, в тот квартал, на ту улицу, в тот дом, но… как только Паша увидел на лестнице патрульного робота, а Алиса увидела у Паши отвёртку… м-да.

Люди такие сложные! Очень-очень сложные. Они пугают меня и одновременно приводят в восторг.

Где-то неподалёку щёлкает печь… встрепенувшись, я на какое-то время осознаю себя в любимом уютном кресле, смотрю на снег за окнами, а затем с головой накрываюсь пледом и снова возвращаюсь к ПАТ-ти.

Он шагает по тихому пустырю, будто по границе между белой землёй и чёрным ночным небом. На плече у моего робота, вниз головой, покачивается строптивый секретарь и безостановочно бормочет:

— Кхм… господа, право слово, не кажется ли вам, что подобное обращение со мной, можно охарактеризовать, как немного… фамильярное и капельку, совсем чуть-чуть неподобающее?..