Знать и помнить [Диалог историка с читателем]

Считаю одной из причин наших неудач 1941 года недостаточную оперативно-тактическую подготовку старшего и высшего звена комсостава, начиная от полка и кончая армией. И к тому же плохая подготовка и обученность танкистов. В первых боях мы несли огромные потери в танках и людях из-за незнания и неумения провести маневр. Знали одно: «вперед». Ни обороне, ни отступлению нас не учили. Это связано с «вакуумом» в старшем и высшем звене комсостава после свирепых репрессий 1937―1938 годов.

Почему сейчас «Красная звезда» в статьях, посвященных Тухачевскому, Якиру, Уборевичу, Примакову, Корку, Блюхеру, Егорову, Дыбенко, Дубовому, Федько и другим, стыдливо умалчивает о том, как они погибли? Нужно сказать: расстреляны сталинско-ежовским НКВД. Я помню, как пионеры и школьники требовали «расстрелять как бешеных собак» участников «военно-фашистского заговора» в Красной Армии.

А приказ № 270 от 16 августа 1941 года:

1) командиров и комиссаров, сдавшихся в плен, считать изменниками Родины; 2) семьи командиров и комиссаров, сдавшихся в плен, арестовывать и подвергать высылке; 3) семьям красноармейцев, сдавшихся в плен, никакой помощи не оказывать.[44]

Приказ № 227 был еще похлестче. Пришлось создавать заградотряды, и только так можно было удержать отступающие (не по своему желанию) части. Среди отступающих были и коммунисты и комсомольцы. А в заградотрядах тоже. Значит, коммунисты стреляли в коммунистов. Я это испытал на себе. Моя фамилия упоминается в «Зеленой браме» Долматовского. Я начал «раскручивать» еще в 1966 году эту тему об окруженных под Уманью в 1941 году и под Харьковом в 1942 году. Удалось протолкнуть очень немногое, и то в «кастрированном» варианте. Мне тогда сказали: «Красная Армия таких окружений не знала. А кто оказался в окружении и в плену — виноваты сами». Под Харьковом в 1942 году, где я был комбатом (всего семь дней), один полковник сказал: «Мертвые сраму не имут… а горечь, позор поражений и отступлений падет на тех, кто попадет в плен и не подохнет там, а останется жив». Сказав это, полковник застрелился.

Вот Вам информация к размышлению.

25 марта 1987 г.

В. Н. Мирошниченко, г. Подольск Московской обл. Лишь изменники не верили в Сталина

В 50-е годы кому-то надо было растоптать авторитет Сталина, втоптать в грязь его имя, сделать так, чтобы наше поколение забыло о нем, забыло, что с именем Сталина связаны грандиозные свершения советского народа. Враги хорошо понимали, что с таким большим авторитетом, настоящим вождем народа Советский Союз достигнет таких вершин, что разговаривать с нами придется стоя на коленях. И они отняли у нас этот авторитет, а с ним и значительную часть нашей героической истории. Получилось так, что не оказалось положительных примеров, на которых должно строиться коммунистическое воспитание. В кино, на телевидении, в литературе творились дикие вещи: исчезли патриотические советские фильмы, по телевизору выступали какие-то хулиганы с длинными волосами и блатными песнями, в книжных магазинах не найти книг «Как закалялась сталь», «Чапаев». Неужели кто-то серьезно думал, что можно воспитывать людей на песнях в исполнении А. Пугачевой?

Но зато Сталина никто из современной молодежи не знает. И это не вина нашей молодежи, а беда. В недавно вышедшем собрании сочинений А. Толстого не оказалось рассказа о героической обороне Царицына. А ведь не случайно Царицын был в свое время переименован в Сталинград и под этим именем вошел золотой страницей в историю нашей Родины. Кто-то без согласия автора вырвал эти страницы. Этот кто-то имеет имя. Те, кто не верил в Сталина, в дни войны изменили Родине, народу, а в наши дни продолжают свою разрушительную работу. О, как они боятся появления нового Сталина и как он нужен всем честным советским людям!

26 марта 1987 г.

В. В. Тарунтаев, инженер, член КПСС с 1953 года, г. Москва. Нужна полная правда

…Тезис о войне на чужой территории основывался на мнимой подготовленности нас к войне и был выработан угодниками и очковтирателями соответствующих наших служб. В связи с этим мне припоминается речь К. Е. Ворошилова осенью 1939 года (кажется, на сессии Верховного Совета СССР), в которой он сравнивал огневую мощь наших стрелковых соединений с мощью соединений воевавших тогда европейских армий. Сравнение убедительнейше свидетельствовало о нашем превосходстве. В этой же речи он сообщил, что у нас есть самолеты, скорость которых превышает 800 километров в час.