Знать и помнить [Диалог историка с читателем]

Короче, столкнулись противоположные точки зрения — за и против возвеличивания исторической роли Сталина. И важно то, что авторы писем не просто констатируют собственную позицию, какой-то факт — они аргументируют свой взгляд на вещи, размышляют, вникают в суть происходившего и происходящего, спорят с незримым оппонентом.

Не остается в стороне и вопрос о том, почему уже не в первый раз мы возвращаемся к личности И. В. Сталина. «Говорим мы и будем говорить, пока живы, о Сталине потому, что человеку свойственно вспоминать о миновавшей смертельной болезни. Надо помнить все ее симптомы и синдромы, все рецидивы, чтобы второй раз не умереть окончательно» (В. М. Галкин, г. Москва). «…Культ Сталина создавался и старательно внедрялся в сознание народа десятками лет… Разоблачение культа личности в свое время не было доведено до конца» (М. Т. Синигин, г. Воскресенск Московской обл.). «Хрущев, конечно, молодец, что разоблачил Сталина, дал советским людям возможность с четверенек, на коих они, сами того не замечая, стояли при сталинском режиме, подняться на ноги» (С. О. Парсамов, г. Саратов).

Есть и такие высказывания: «…Люди, пораженные сталинской „радиацией“. Это те, кто и сегодня делает все, чтобы скрыть истину…» (П. Я. Герценштейн, г. Москва). «Чем быстрее и полнее будут раскрыты все страницы нашей истории, тем быстрее оздоровится наше общество от тяжелых наслоений прошлого и недугов настоящего» (А. Э. Земс, г. Алма-Ата).

Тема: культ, причины его возникновения, пути преодоления — особенно остро волнует читателей.

Характерно мнение читателя В. Синиговского (г. Днепропетровск):

«Узловым вопросом начавшейся перестройки является правильное понимание личности И. В. Сталина. А здесь-то и необходима огромная работа историка и любого честного человека, ибо, не перестроившись внутренне, невозможно перестроить все сферы нашей жизни».

Сталин не является каким-то самодовлеющим, спонтанно возникшим феноменом. Для его возникновения имелись исторические причины. Кстати, и сама живучесть ореола вокруг Сталина говорит об этом. Историзм в оценке этапов утверждения культа ожидается общественностью как раз от нас, профессиональных историков.

К октябрю 1917 года в народе нашем не сложились демократические традиции. Культ царя-самодержца воспитывался на протяжении по меньшей мере трех веков. Всего за 56 лет до Октябрьской революции было отменено крепостное право. В. И. Ленин считал поэтому, что одной из задач большевиков после завоевания власти является воспитание демократических навыков. Но гражданская война с ее жесточайшей централизацией не позволила сделать это, а затем всего два-три года деятельности Ильича были слишком коротки, чтобы вытеснить царистские предрассудки. Не исключено, что часть руководителей партии была тоже в плену идеи сильной личности. Ведь создание культа шло сверху, в нем принимали участие даже такие светлые головы, как С. М. Киров. Отчасти и поэтому немало людей испытывают ностальгию по «сильной личности» и продолжают считать Сталина «великим вождем народов», «великим полководцем».

Читатель Б. П. Огарков из г. Могилева пишет: «Это наше счастье, что И. Сталин был с нами».

Р. Я. Петров: «Имя Сталина помогало жить, бороться и побеждать. Оно живет в народе как символ наших побед».

В. О. Лехнович (Нахабино Московской обл.): «Десятки лет имя Сталина вытравлялось из Памяти и Истории в стремлении свалить на него все „грехи“ и очиститься от них. Но очищения не получилось».

Вместе с тем миф о Сталине как гениальной исторической личности длительное время распространялся в художественной и исторической литературе, в искусстве. Описывая деятельность русских царей Ивана Грозного и Петра Великого, нашего современника полунамеками подводили к мысли о том, что социальный прогресс оправдывает потоки пролитой народной крови.

Но вот что писал Илья Эренбург о Сталине:

«Мы так и не узнали, почему XIII съезд партии, несмотря на предостережение Ленина, обладавшего огромным авторитетом, переизбрал Сталина Генеральным секретарем. Я не знаю, как могло случиться, что Сталин, договариваясь с одной группой Политбюро, чернил, а потом уничтожал другую группу, чтобы два или три года спустя унизить и убить своих вчерашних союзников. Каким образом „Коба“ революционного подполья, известный только тысяче-другой партийных работников, десять лет спустя превратился в „отца народов“? Почему партия, показавшая подлинное мужество в отражении вражеских диверсий, в индустриализации отсталой страны, в обороне Родины от слывшего непобедимым рейхсвера, не воспротивилась культу Сталина, шедшему вразрез и с марксизмом, и с демократическим духом Ленина? Мне казалось, да и теперь кажется, что куда важнее разгадать не характер Сталина, а то, что позволило превращению грубого, по словам Ленина, и малоизвестного человека в „вождя“, „кормчего“, „полководца“, которого ежедневно восхваляли члены Политбюро и лишенцы, маститые академики и ученики первого класса…»[104]