Читаем Знание-сила, 2003 №11 (917) полностью

Если бы царские офицеры остались в РККА, появился бы шанс сократить тот громадный разрыв в уровне боевой подготовки по сравнению с вермахтом, который существовал вплоть до 1945 года. Однако шансов остаться на службе в конкретной обстановке 20-30-х годов у подавляющего большинства офицеров практически не было никаких. И именно тогда был сделан важный шаг по пути к той деградации нашей армии, которую мы видим сегодня. Недавно я наблюдал в метро замечательную картину На сиденье поезда сидели два абсолютно пьяных офицера — верные наследники Слащева и Секретева, и мирно спали. Один из них, в полковничьих погонах, держал фуражку на манер нищего на паперти. Его я даже как-то видел на какой-то презентации, знал, что он из Генштаба, запомнил его слова в первые недели второй чеченской кампании о российской армии, наконец-то поднявшейся с колен. Его товарищ был в штатском, но судя по футболке с надписью «Harvard University US-Russian Generals Executive Program», погоны носил, как минимум, полковничьи, если не генеральские. Этот второй держал в руке початую бутылку «Клинского», из которой пиво лилось на пол. Это был хороший символ современной российской армии, нередко напоминающей нищего на паперти, глушащей тоску по советской сверхдержаве в вине и сильно зависящей от совместных с Западом программ, дающих хоть какое-то финансирование. И офицеры в ней, понятно, соответствующие. А последних по-настоящему кадровых вывели в расход еще в начале 30-х.

Тинченко убедительно доказывает, что все дела в рамках «Весны» и других операций против «военспецов» были фальсифицированы самым грубым образом. Так, например, полковника С. И. Добровольского заставили поведать о будто бы совершенной в декабре 1929 года тайной поездке в Киев одного из руководителей РОВС генерала П.А. Кусонского. При этом генерал будто бы упоминал об исчезновении из Парижа главы РОВС генерала А.П. Кутепова, которого в действительности ОГПУ похитило только в январе 1930 года. Точно так же шиты белыми нитками и все другие дела фигурантов «Весны». Дружеские встречи однополчан царских полков и сослуживцев по новой советской службе выдавались за сходки контрреволюционных офицерских организаций, будто бы готовивших восстания едва ли не во всех крупных городах Союза на случай мифической иностранной интервенции. Чекистов не смущало, что под видом плана восстания подследственные часто излагали... мобилизационные планы соответствующих частей и соединений. А критика Советской власти на дружеских застольях расценивалась как заговор с целью ее свержения. Фабрикаторов этих сценариев не смущало, что с началом войны гарнизоны покинут города и двинутся к границам, так что восставать будет просто некому. Да, подавляющее большинство оставшихся в СССР или вернувшихся из эмиграции офицеров и генералов не любили Советскую власть, которая постепенно оттирала их на второстепенные позиции преподавателей академий и военруков гражданских вузов или даже совсем изгоняла из армии. Но в большинстве офицеры были удовлетворены своим материальным положением, хорошо помнили, кто именно с их помощью победил в Гражданской войне, и о втором издании братоубийственного конфликта не помышляли. В этом также, по всей вероятности, заключалась причина того, что подавляющее большинство офицеров на допросах, где широко применялись физические методы воздействия, в конце концов признали самые фантастические обвинения.

Перейти на страницу:
Нет соединения с сервером, попробуйте зайти чуть позже