Знание-сила, 2002 №05 (899)

Гейзенберг – великий физик, и это не подлежит сомнению. В 1925 году он создал матричный вариант квантовой теории (несколько позже Эрвин Шpeдингер создал ее «волновой» вариант), в 1927 году установил знаменитое «соотношение неопределенностей», носящее его имя, опубликовал ряд основополагающих, фундаментальных работ по релятивистской квантовой механике (соединение квантовой теории и теории относительности), по единой теории поля и теории ферромагнетизма и был по праву удостоен Нобелевской премии. Он оставил также интереснейшие и глубокие статьи и книги по философским проблемам естествознания, нисколько не утратившие актуальность и по сей день. Все это обеспечивает ему заслуженное место в «пантеоне» современной науки, и это не вызывает никаких споров. Споры вызывает его поведение во время Второй мировой войны. Вместе с некоторыми другими немецкими физиками он предпринимал, по заданию нацистских властей, попытки создания атомной бомбы. Во время войны союзникам не было известно, как далеко продвинулись эти попытки. Понятно, что заполучи нацистский режим такое оружие, ход войны мог бы пойти иначе, даже на ее последних стадиях, и поэтому заявления Гитлера о наличии у него некоего «чудо-оружия» внушали союзникам серьезную тревогу. Не случайно американцы создали специальную группу физиков, получивших секретное задание: продвигаясь вместе с наступающими войсками, захватить немецкие центры атомных исследований и работавших там специалистов. Эта операция завершилась тем, что Гейзенберг, Вейцзеккер и несколько других видных физиков, занимавшихся созданием немецкой атомной бомбы, были взяты в плен и доставлены в специально отведенное для этого место, где их показания – и даже их разговоры друг с другом – были записаны и тщательно изучены специалистами.

Выяснилось, что немецкие ученые не сумели далеко продвинуться в своих исследованиях и в этом плане угрозы Гитлера были пустыми. Тогда центр интереса переместился на другой вопрос: в какой степени добровольным было участие великого Гейзенберга (а также его сотрудников) в попытках создания «нацистской бомбы»? Как известно, аналогичный вопрос возник после войны и в отношении других деятелей немецкой культуры, искусства и науки – самый шумный и тоже до сих пор не утихший окончательно спор вызвал вопрос о великом философе Мартине Хайдеггере.

В отношении Гейзенберга ситуация оказалась весьма неоднозначной. Сам ученый заявил на допросах, что намеренно вводил в заблуждение нацистские власти относительно трудностей создания атомной бомбы, чтобы тем самым задержать осуществление проекта. Анализ, проделанный американскими специалистами по атомной физике, показал, что направление исследований, выбранное коллективом Гейзенберга, было бесперспективным и не могло привести к быстрому созданию бомбы, но нельзя с уверенностью сказать, чем был вызван такой выбор – намеренным саботажем или обычным научным просчетом.

Человеческая репутация Гейзенберга (он умер в 1976 году) осталась в ореоле некоторого морального сомнения, и его потомки все эти годы яростно сражались за восстановление его доброго имени. Вся эта история описана во многих книгах, одной из лучших среди которых является «Неопределенность: жизнь и учение Вернера Гейзенберга», написанная историком науки Дэйвидом Кассиди.

Нильс Бор

Новый, нынешнии виток споров вокруг Гейзенберга возник как дальний отголосок двух литературных событий. В1993 году журналист Томас Пауэрс написал книгу «Гейзенбергова война», в которой утверждал, что Вернер Гейзенберг был тем, кто «взорвал нацистский проект (создания атомной бомбы) изнутри». На основании этой книги известный британский драматург Майкл Фрэйн несколько лет спустя написал пьесу «Копенгаген», вскоре получившую одну из престижных литературных премий. В центре пьесы Фрэйна находилось известное в истории физики событие – встреча между Гейзенбергом и другим титаном современной физики – Нильсом Бором, состоявшаяся в 1941 году в оккупированном немцами Копенгагене. В 1920-е годы Гейзенберг был учеником Бора, тогдашнего наставника и лидера всей атомной физики. В послевоенные годы Гейзенберг утверждал, что отправился к Бору, чтобы поделиться с ним своей тревогой в связи с возможным созданием и военным использованием атомной бомбы нацистами и рассказать о своем намерении сорвать эти планы. Однако истинное содержание их беседы все это время оставалось неясным для историков. Сам Бор не хотел говорить о ней, однако известно, что после этой встречи он почему-то порвал практически все контакты с Гейзенбергом и вскоре (в 1943 году), бежав из Дании, перебрался в Великобританию а затем в США, в Лос-Аламос, где осуществлялся тогда американский проект атомной бомбы.