Знание - развращает

Вот она зашла, принюхалась и в следующий же миг нанесла удар по стене слева от себя. Камень шрапнелью разлетелся по помещению, а в воздух поднялось небольшое облако пыли, от мощи удара дрожь прошлась по земле, даже мои кости завибрировали. А вот вампирша вновь замерла, на этот раз прислушиваясь.

— Засада, — она широко растянула губы в жуткой из-за ран на лице ухмылке, — хорошо придумано, мясо. Вот только я чую ваши запахи, этот густой аромат страха, им от вас несёт.

— А от тебя воняет спермой Молаг Бала, — привлёк её внимание к себе, пока Бриньольф стоял чуть впереди справа от неё, сперва он думал занять позицию у самой стены, но беря во внимание её скорость решил, что не сумеет вовремя среагировать если так вдруг кинется на меня на уже показанной нею скорости. Это спасло ему жизнь, а ещё его умение контролировать дыхание и частоту биения сердца в стрессовых ситуациях. Красть у каджитов с их обостренными чувствами сложное занятие, но он это делал будто из собственных карманов деньги доставал.

— Наглый смертный, — в миг освирепев прорычала она. — Я оторву тебе ноги и руки, подвешу на цепи за хребет и сделаю из тебя живую кормушку для своих псов!

— О, от тебя воняет не только спермой Молаг Бала, но и спермой и мочой стаи псов! Шлюха бродячих псин!

— Убью! — взревела она и бросилась прямо на меня забыв о всякой осторожности.

Зрение важнейшее из чувств человека, оно даёт нам неприличное количество информации о окружающем нас мире и его потеря, даже временная или частичная огромная проблема. Не знаю какие мысли витали в голове вампирши, когда она ослепленная гневом бросилась по прямой на меня, да и были ли вообще в её разуме какие-то мысли.

Бриньольф не успел ничего сделать, скорость с которой она преодолела расстояние между собой и мной была слишком большой, чтобы реагировать. Не усел и я, для меня все выглядело словно она телепортировалась ко мне, вот она в десяти метрах от меня возле разрушенной её же ударом стены, а вот она уже предо мной.

Вот только, мне и не нужно, дело в том, что уже на окончании своих слов, я направил магию в посох и пока он выкрикнула свой ответ и приблизилась, посох сумел создать ледяной шип, на который она и напоролась. Посреди её груди застрял пятнадцатисантиметровый в диаметре шип прозрачного льда, что быстро окрашивался алым. От кончика ледяного шипа, до кончика посоха остался зазор в каких-то жалких пару сантиметров. Заклинание вылетало в максимально последний миг, не начни я заранее подавать свою магию в посох, то вампирша бы без вреда для себя добралась ко мне. А так, сила врезавшегося в неё льда не только остановила её, но и пошатнув заставила сделать пару шагов назад, пока её рука неверующе тянулась к огромной ране в груди.

— Хаааа! — наконец сделал свой ход Бриньольф, одним ударом срубая голову вампира.

С секундной задержкой на пол упали четре вещи: с мягким шлепком осело безголовое тело, с приглушенным стуком к моим ногам покатилась изуродованная отрубленная голова с застывшим предсмертным недоумением на лице, из ослабевшей хватки мертвого тела выпала веющая холодом булава, и звякнул на пол выпущенный из рук вора золотой меч.

— Хорошая работа, — лужа крови вампирши уже успела дотечь к моим ногам, испачкав мои сапоги, сам же я медленно заваливался на правый бок, меня сильно клонило в сон.

— Я больше никогда не возьму этот меч в руки, — норд выглядел плохо, я бы сказал столь же плохо, как и я, бледный, осунувшийся будто потерял за миг десяток лет, он сильно дрожал и вскоре сам упал на колени.

— Ха, — только и фыркнул на его слова, ощущая, как холодная кровь вампирши протекла под мою лежащую на гладком камне щеку, в нос ударил неприятный гниловатый запах с примесью чего-то крайне сладкого. Видимо Меридии не понравилось, что к её мечу дотронулись чужие, не одобренные нею руки.

— Больше и не надо… — глаза медленно закрывались под неумолимой тяжестью усталости, я не умру закрыв их, я знал это, просто мне нужен был отдых. — Спасибо, — выдохнул я, когда мои пальцы нащупали, будто по чужой воле, подкатившуюся ко мне рукоять Сияния Рассвета.

— Парень? — обеспокоено спросил мой товарищ по несчастью, видя, как мои глаза медленно закрываются. — Эй, не смей! Не закрывай!

— Всё… будет… хорошо… Бри…

— Блядь!

— Услышь мой глас.

В себя я пришёл рывком, несмотря на всё то безумие, что происходило со мной за последние часы, даже сильная боль тела отошла на задний план, стоило прозвучать этим словам в моём разуме. Мне не понадобилось даже секунды, чтобы понять кто заговорил со мной. Рядом никого не было, а значит возможен только один кандидат.