Знание - развращает

Рот вновь за сегодняшний день наполнился знакомым солёной чуть металлической горячей алой жидкостью, лицо пылало от боли, спина представляла собой одну огромную гематому, а двигать левой рукой помня о острой боли, что по-моему мнению была стопроцентным сигналом о вывихе, я даже не думал, но мне и не нужно было даже дрожать, чтобы ощутить, насколько же гнусная это боль. Я знал, что пока в моей крови было достаточно адреналина, то вся боль, все раны, все травмы можно будет проигнорировать, пока мой организм задействовал экстремальную дозу гормонов, я мог продолжать бороться. Вот только, а сколько будет длиться допинг минуту, две, пять? Точно не больше десяти.

Вот только встать, вскочить на ноги у меня не вышло, тело лишь жалобно дернулось и сотни острых игл пронзили каждый мускул на моей спине.

— Всё ещё неплохо, — донельзя игривый голос, что словно мягчайший бархат обвивался вокруг меня, прозвучал ровно надо мной, а мои открытые глаза заметили, как женские ступни, обутые в кожаные сапоги с металлическими носками, встали по обе стороны моей головы. — Готов к третьему раунду?

— Тьфу! — вместо ответа я плюнул кровавой слюной на находящийся возле вывернутой под углом по направлению к женщине левой руки ногу, пачкая её чистую обувь собственной кровью. — Трахни себя серебряным мечом, сука, — губы растянулись в пускай слабую, но ухмылку.

— Мясо! — мне не нужно было смотреть на нежить, чтобы понять в какой гримасе ярости, гнева и презрения искривилось её красивое до этого лицо. Кто-то явно не привык терпеть прямые оскорбления.

В следующий миг её правая нога поднялась в высоко согнутом колене и топором палача, словно молот великана обрушилась на мою вывихнутую руку.

— Ааааааа! — взревел от чистой, концентрированной агонии, когда каждый хрящ, каждая маленькая косточка кисти была раздроблена и уничтожена под твердой подошвой её сапога. Одного удара ей явно была мало, и она с остервенеем продолжила калечить мою конечность, с каждым следующим ударом подошвы лишь подымая ногу выше и опуская её ещё быстрее и сильнее. — Ааааооооуууу! — сдержать голос было невозможно, орать от боли всё что я мог, и если бы крик мог облегчить её хоть на процент, то я бы кричал ещё громче, чем уже физически был способен.

Спустя пяток ударов, по числу взрывов адской боли вампирша прекратила наносить удары только по кисте, что превратилась в месиво костей и мяса, которую я, впрочем, не был способен видеть, вылезшие от напряжения из глазниц глаза заливали слёзы, делая всё вокруг мутным и размытым, без каких-либо четких очертаний. Ещё следующий удар пришелся на локтевой сгиб.

— Гах! — щелчок и взрыв агонии вот и всё что досталось моему разуму, когда даже голос начал срываться от боли из-за только что уничтоженного локтя. В глазах к слезам добавились разноцветные круги, пятна что заполняли поле зрения, они кружились в странном эпилептическом хороводе, а некоторые из ударов по уже непригодной к использованию руке на краткие мгновения заволакивали мой разум непроглядной темнотой. — С-с… сука, — плача от боли, я всё же сумел бросить одно единственное оскорбление, прежде чем пятка её сапога опустилась мне на ключицу. — Ккххха!

Резкая вспышка белого перед глазами и темнота.

В себя я приходил тяжело, левый бок несмотря на всю ту палитру страданий, что он мне приносил, не был причиной почему моё сознание вновь вернулось ко мне из приятного забытья. Это были неприятные пощёчины, что сыпались на моё лицо одна за другой, пока моя голова безвольно висела в держащей меня за волосы хватке женщины.

— Не смей отрубаться, гнида! Я с тобой даже не начала! — в одно движение она обмотала мои и раньше бывшие длинные волосы, а теперь и вовсе отросшие за месяцы без нормальной стрижки, вокруг своего кулака, туго натянув те и тут же ударила моим лицом о пол, ломая нос и правую скулу.

— Аргх! — Жар боли охватил половину лица, в глазах всё ещё плавали цветные пятна, но теперь они двоились и троились.

Хотел бы я произнести хоть одно заклинание быстрого лечения, чтобы даже на малость облегчить терзающие тело очаги муки, но вот только чрезмерно быстрый вампир предо мной мешал мне в этом. Стоило просто попытаться произнести хоть слово в стихе заклинания, как она оказывалась рядом и затыкала мне рот взывающей дрожь ужаса булавой.

— Уже не столь остер на язык, не так ли? — она притянула меня за волосы на уровень своего лица, присев на носочки ног, наши лица были в жалком десятке сантиметров друг от друга. — Знаешь, мне нравиться твоё нынешнее лицо гораздо больше, чем в наши первые секунды знакомства, — пальцы её свободной руки ласково, почти интимно пробежались по краям моего избитого лица.

Я же, сцепив зубы, пытался на слишком громко стонать от омывающей тело агонии, тяжело и часто дыша ртом, ибо нос заливали ручьи крови. Мы смотрели друг другу в глаза на протяжении пары секунд, моё зрение даже успело немного прояснится. Я очень сильно хотел плюнуть ей в лицо, вот только язык едва двигался, а разбитые губы едва шевелились.