Знамение. Час Икс

Аппарат завис в воздухе, ожидая дальнейших команд. Груз, равномерно распределённый по опорам двух его креплений, держался ровно и не позволял дрону перекоситься в какую-либо сторону. Поддав пальцами вперед и влево по рычагам пульта, я бережно вывел дрон через балконную дверь на лоджию. Филигранно лавируя между прутьями самого широкого проема решеток и пройдя лопастями в миллиметрах от них, я вывел дрон из помещения, ощущая, как мое сердце бьется так сильно, что казалось оно готово в любой момент выскочить из груди через горло.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Оказавшись на улице, я выровнял положение дрона, направив его «головой» в нужную сторону. Немного подождал, пока устройство «поймает» сигналы спутников, чтобы обеспечить ему стабильное положение в воздухе и защиту от порывов ветра. И, напряженно вперив глаза в изображение, передающееся с камеры дрона на небольшой монитор, встроенный в пульт управления, пустил аппарат в путь.

Моя «стрекоза», с подвешенным снизу белым пакетом, уверенно разрезала вечерний августовский воздух, успешно преодолевая метр за метром. А я боялся оторвать глаза от монитора на пульте управления, куда передавалась картинка с камеры на дроне, направленной на нужное окно в доме напротив. Боясь потерять контроль над устройством. А еще больше опасаясь, что привлеченные издаваемыми пропеллерами дрона шумом, из своих «нор» полезут «существа». Точно также лихачи-водители, совершая опасный маневр автомобиля на дороге, отворачивают глаза от зеркал заднего вида, в попытке сохранить для себя иллюзию своей безопасности и неуязвимости.

— Что там? Есть кто-нибудь? — глухим шёпотом спросил я рядом стоящую супругу.

— Никого нет, — тут же ответила она, без объяснений поняв, о чем я спрашиваю.

Менее, чем через минуту моя «стрекоза» достигла пункта назначения. Я подвел дрон как можно ближе к нужному окну. Немного выправил его положение, чтобы держать дрон ровно посереди оконных рам, чтобы ненароком не коснуться их лопастями. А после, одним мастерским маневром занырнул дроном в комнату, безупречно приземлив его на бежевый ковер.

«Миссия успешно выполнена!» — яркими неоновыми буквами вспыхнуло у меня в голове.

Я оторвал окоченевшие пальца от рычагов пульта управления. И шумно выдохнул, ощущая, как сходит звенящее напряжение мышц моего тела…

Стрекоза

— Ты — молодец! — прошептала мне на ухо супруга.

Она повернулась ко мне и обняла за плечи, прижавшись к груди. Потом отпустила руки и подняла свое лицо к моему. Наши взгляды встретились. И потом она поцеловала меня в губы. От чего моя эйфория от успешно выполненной задачи расцвела еще более буйным цветом. Я будто засиял изнутри. И словно даже чуть приподнялся над полом, почувствовав себя выше ростом.

Ощущая солоноватый привкус на губах жены и вдыхая шоколадный запах ее волос, я думал о том, что нет ничего слаще для мужика заметить в глазах родной женщины ее одобрение твоих свершений. Ее восхищение твоими сугубо мужскими достижениями. Ловкостью, силой, выносливостью и находчивостью. Вероятно, это пришло к нам от предков, живших в мире, где мужчина был в полном смысле слова воином и добытчиком, от способностей которого зависело выживание семьи.

Прошло более сотни лет, как человеческая цивилизация вступила в эпоху индустриализации. Создала человеку рукотворный комфорт и независимость от прихотей стихий, отодвинув физические умения мужчин на второй план значимости. И вот теперь мы снова оказались один на один с природными силами. Голые и беззащитные. Для полноты образа нам не хватало только набедренных повязок из шкуры бизона и дубинки в руках. И стало неважно как быстро ты можешь печатать на клавиатуре компьютера, как эффектно рисуешь графики в презентациях и как успешно совершаешь «холодные звонки» потенциальным клиентам. А важными снова стали старые, добрые и примитивные физические способности.

— Я — молодец…, - самодовольно повторил я ее слова, перекатывая во рту эту приятную мне фразу, словно конфету, которую перекладывают с языка сначала под одну щеку, потом под вторую, позволяя сладкому сиропу пропитать каждый из вкусовых рецепторов.

В течение следующих пятнадцати минут я совершил еще три «заезда». К моему удивлению, исчерпав заряд только одной батареи, и имея в запасе еще две. Таким образом мы уже успели передать соседке три бутылки воды, четыре мясные консервы, пачку кукурузных хлопьев и пакет сухого молока.

— Может хватит? — спросил я супругу, наблюдая как она накладывает в пакет очередную партию провизии.

— У нее дети. У нас много. Дадим еще…, - отрезала она, обдав меня осуждающим взглядом и продолжив свое занятие.

— Много, потому мы запасались на долгий срок. Для себя…, - попытался возразить я.

— Мы дадим еще, — повторила она, словно не слышала моих доводов.