Знак судьбы

– Да гори оно все синим пламенем! – Вскинув голову, он уперся взглядом в массивную позолоченную раму портрета. А что будет, если Фрэнк Армстронг откажется помочь? Он знал Фрэнка как обстоятельного, осторожного человека, который сам вытащил себя из самых низов. Для этого ему пришлось втоптать в грязь многих хороших людей. По их трупам он и поднялся до своего нынешнего положения. Томас знал, что сердце Фрэнка ничуть не мягче камней, за которые он штрафовал своих шахтеров, если камни попадались в вагонетках с углем, выкатываемых из глубоких шахт. Да, он не питал иллюзий в отношении своего друга. Однако имелась одна трещина в каменном сердце Фрэнка. Он был готов на все, лишь бы сделать счастливой жизнь своей дочери Фанни. Фанни уже испытала в жизни несколько разочарований, а теперь положила глаз на Дика. И отец охотно заплатит хорошую цену, чтобы дочь стала если не счастливой женой, то хотя бы замужней дамой. Но пойдет ли Фрэнк на то, чтобы заплатить сейчас тридцать тысяч и еще столько же после свадьбы? Сомнительно. Хотя, может, и пойдет, уж больно ему нравится особняк. Не исключено, что он соблазнится и выложит кучу денег, лишь бы увидеть свою дочь хозяйкой Хай-Бэнкс-Холла.

Томас выпрямился, поправил шейный платок и, громко фыркнув, направился в комнату для рисования, надеясь найти там Фрэнка Армстронга.

Глава 4

К обеду все, кроме гостей, знали, что в доме находятся судебные приставы, В курсе были даже дети. Они подслушали разговор Мэри и мисс Бригмор. Мэри разговаривала с гувернанткой так, как раньше никогда себе не позволяла. Реакция мисс на слова Мэри тоже была совершенно необычной. Она только и делала, что постоянно восклицала: "Ох, нет! Ох, нет!"

С самого утра Барбара не могла поднять глаза на лицо мисс Бригмор. Взгляд девочки был прикован к груди гувернантки, тщательно скрытой сейчас под одеждой. Лиф ее платья был застегнут на десять пуговиц, которые, словно стальные замки, защищали грудь от нападения. Но все эти замки и лиф из плотной тафты не мешали Барбаре восстановить в памяти картину: обнаженная грудь мисс Бригмор прошедшей ночью…

Гувернантка спросила у Барбары, не заболела ли она, но девочка в ответ лишь помотала головой. Этот же вопрос ей задавали Конни и Мэри. А потом все внезапно забыли о ней, когда Мэри стремительно влетела в комнату для занятий и совершила неслыханный поступок – она схватила мисс Бригмор за руку и буквально вытащила ее в детскую.

Барбара и Конни подкрались на цыпочках к двери и прислушались.

– Приехали судебные приставы, мисс, – выпалила Мэри.

– Судебные приставы, – как эхо повторила мисс Бригмор.

– Да, кредиторы. Они на кухне и останутся в доме до вечера, а потом начнут описывать имущество. Это конец, мисс, это конец. Что же с нами будет? Что будет с детьми?

– Успокойся! Успокойся, Мэри. – Гувернантка частенько приказывала Мэри успокоиться, но крайне редко называла служанку по имени. И сейчас она сделала это не для того, чтобы придать своим словам большую строгость. – А теперь, не торопясь, расскажи мне, что произошло. Хозяин… он видел их?

– Да, конечно, мисс. На кухне все тоже в панике. Все кончено. Они выгонят нас на улицу. Что же будет с детьми? А мы куда денемся? Говорят, что хозяин задолжал кучу денег… тысячи, десятки тысяч. Всего имущества в доме и на фермах не хватит, чтобы расплатиться с долгами, вот что говорят. Конечно, если денежки утекают как вода…

– Успокойся, Мэри!

В наступившей тишине пораженные девочки смотрели друг на друга, раскрыв рты и вытаращив глаза.

– А могут они отобрать у девочек коттедж, мисс? – снова раздался голос Мэри Пил.

– Коттедж? Ох, нет, нет… Он завещан девочкам в качестве наследства. Не думаю, что они смогут отобрать его.

Последовала еще одна пауза, после которой мисс Бригмор спросила:

– А хозяин, как он отреагировал на это?

– Говорят, он спокоен, мисс.

В детской послышалось какое-то движение. Барбара и Констанция отскочили от двери к окну и уселись на банкетку.

– Что это значит, Барби? – прошептала Конни.

– Я… я точно не поняла, но, возможно, нам придется уехать из дома.

– И мы будем жить в нашем коттедже?

– Не знаю.

– А я с удовольствием буду жить в коттедже, там хорошо.

Барбара посмотрела в окно. Из него открывался вид на огороды, фруктовые сады и большую ферму. Коттедж стоял позади фермы, на другой стороне дороги, примерно в миле от дома. Он был расположен почти как особняк – фасадом на болота и холмы, а задней стороной на красивую долину. В нем имелось восемь комнат, чердак и небольшой внутренний дворик, вокруг которого размещались загон для скота, два денника для лошадей и несколько хозяйственных построек. Все это занимало площадь в один акр.