Знак Берендея. Язык до Китежа доведет

Дурак громко свистнул, и когда взгляды человеко-лошадей обратились к нему, помахал рукой с поднятыми двумя пальцами. Как ни странно, его поняли. От толпы отделился стройный гнедой кентавр и, прихватив на стоянке лёгкую двуколку, рысцой поспешил к нам.

— Куда едем? — Спросил он, набрасывая на могучие плечи жёлтую безрукавку с узором из чёрных квадратиков.

— На ярмарку! — Ответил за всех Ваня.

— Пять медянок, плюс одна сверху, на квас, — тут же сообщил «таксист», хитро на нас покосившись.

— Дороговато, — буркнул Иван, пошарив в торбе. — Может, на трёх сойдёмся? По шагу за версту?

— Договорились, — не раздумывая, согласился кентавр, сгрёб с Ваниной ладони три медянки и вежливо махнул рыжей бородой. — Прошу на борт! Эх, прокачу!

Двуколка рванула с места и, мягко покачиваясь, понеслась по прямой широкой улице.

Я с интересом разглядывал проплывающие мимо высокие каменные дома, забавные вывески магазинчиков в нижних этажах, медные таблички и деревянные указатели. По сравнению с тихим пригородом, тут было многолюдно. Народ целыми толпами сновал туда-сюда по деревянным тротуарам. Да и дорожное движение на центральной улице оказалось куда оживлённее. Навстречу нам то и дело попадались телеги, экипажи, одинокие всадники и даже целые кавалькады. Поэтому меня совсем не удивил регулировщик на перекрёстке. Могучий тролль в высоком шлеме периодически дул в свисток и, кряхтя от натуги, поворачивал закреплённый на оси толстый полосатый шлагбаум, открывая или закрывая одно из направлений движения.

Минут через десять наша двуколка затормозила на краю большой мощёной площади. В дальней её части возвышался мрачный чёрный замок, хищно оскалившийся десятком башенок-пинаклей с острыми шпилями. На фоне мирной городской застройки он смотрелся чужеродно, словно гнилой зуб в ослепительной голливудской улыбке.

— Это чего, тюрьма тутошняя, заломай меня гном? — Спросил Ваня, выбираясь из тележки. — Я её ещё вчера узрел, когда на ярмарку топал, да спросить было не у кого.

Кентавр удивлённо покосился на него, но, поняв, что наш друг не шутит, громко заржал. Бася тоже хихикнула.

— Нет, Ванюша. Перед тобой замок Его Президентского Величества, самого Кащея Бессмертного!

— Да? И как только он в таком жутком сарае бессмертным остаётся? — Почесал лохматый затылок Дурак. — Я бы там точно помер, с тоски.

Кентавр заржал ещё громче. Одобрительно хлопнув Ваню по плечу, он подхватил оглобли тележки и лихо ускакал прочь, весело роняя на мостовую конские яблоки.

— Что-то не вижу обещанных развлекаций, — я в недоумении оглядел совершенно пустую площадь.

— Да вон же они! Возле входа во дворец! — Ткнул пальцем Иван. — Слева — ярмарка, справа — зоопарк!

Действительно, у чёрной зубчатой стены приткнулись два маленьких цветных шатра, возле которых активно толпились посетители. Я открыл, было, рот, чтобы изречь нечто издевательски-язвительное, но в этот момент полог ярмарочной палатки приподнялся, и из неё, одна за другой, выбрались три воловьи упряжки, волокущие громоздкие возы.

Мой рот со стуком захлопнулся.

— В который раз повторяю: не верь глазам своим, — назидательно мяукнула кошка. — Шатры — всего лишь порталы. А зоопарк и ярмарка в параллельных подпространствах устроены. Так удобнее с точки зрения экономии места и защиты горожан от шума и неприятных запахов. Да сейчас сам убедишься! Только, мальчики, на ярмарке будьте бдительны. Следите за своими вещами, в толпе полно карманников.

— Напугала! — хохотнул Дурак, хлопнув себя по бокам. — У меня и карманов-то нет!

— Будешь зевать — стянут торбу вместе с молотками, — отрезала Бася. — Лапти на ходу снимут, а ты и не заметишь!

Ваня сорвал с головы эльфийский обруч и предусмотрительно убрал за пазуху. Последовав его примеру, я отцепил золотую фибулу и спрятал в нагрудный карман. Так оно надёжнее будет.

Мы уже преодолели площадь и подошли к шатру с надписью «Ярмарка», когда наш Дурак вдруг встал, как вкопанный, тупо уставившись куда-то в сторону.

— Сень, — проблеял он, ухватив меня за рукав. — Глянь…

Я и глянул. Киса с моего плеча — тоже.

Оказалось, внимание нашего друга привлек почётный караул у ворот чёрного дворца. И как мужчина я прекрасно его понял!

Перед опущенной кованой решёткой столпилась стайка ослепительно красивых девушек в лёгких шлемах, длинных кольчужных рубашках крупного плетения и высоких сапогах из красной чешуйчатой кожи. Каждая опиралась на ­изящное копьё с чёрным обоюдоострым лезвием.

— Это русалки-берегини, — шепнула нам Бася. — Парадная стража и личная гвардия Президента.

— Какое красивое… оружие, — сказал я, с огромным трудом отводя взгляд от обтянутых кольчугой роскошных бюстов. — Что за материал?

— Ты про копья? Обсидиан, горное стекло, усиленное магией гномов. Пробивает любой доспех, даже заговорённый.

— Сеня, Сеня, погляди, — толкнул меня локтем Ваня, буквально пожирающий девушек глазами. — Мне мерещится, али у них под энтими железками ничего нет?

— Кто о чём, — закатила глаза Бася. — Одному — оружие, другому — бабы. Какие же вы, мужики, предсказуемые!..