Змееносец. Сожженный путь(СИ)

- А потом туда, прошептал он, и рывком выскочил из ямки. Присев за камнем, он резко обернулся, и, упав на спину, направил ствол автомата, на предполагаемого, противника. Каково же было его удивление, когда за камнем, он никого не увидел, лишь еле различимые следы на сухой земле. "Вот так номер, подумал он, присев за камнем. Напряженно вслушиваясь, он повернул голову, и увидел позади себя, Ракова, а правее и остальных бойцов группы и Завьялова. Простая мысль, осенила его сразу, и словно давала окончательный, и верный ответ - караван ушел! Кадинский как то враз, обмяк, и расслабился, он сел у камня, и, вытянув ноги, вдруг увидел в метре от себя, неестественно присыпанный холмик. Мины! словно молния ударила, по телу пробежала дрожь. Он медленно поднял голову, и сразу увидел невдалеке сосредоточенное лицо Завьялова, и поданный им знак, для остальных - остановиться! Опустив левую руку на землю, он вдруг почувствовал резкую боль. Дернув руку, он с ужасом увидел змею. Инстинктивно, он, не выпуская автомат из правой руки, несколько раз с силой ударил прикладом, извивающееся тело змеи. - Сука! прошептал он. Голова закружилась, перед глазами поплыли очертания деревьев, он пытался что- то сказать, но, язык казался таким тяжелым и большим... Перед ним было перекошенное лицо Завьялова, яркая, короткая вспышка, пыль, и огромное, черное солнце...

В отсеке вертолета, на клепанных, железных листах, лежат тела погибших. Старший лейтенант Завьялов, и рядом, прапорщик Кадинский. Усталые и грустные лица разведчиков. Изрешеченную осколками рацию, бережно прижимает к себе радист группы, младший сержант Носов. Его руки подрагивают, на лице, растерянность и боль... Крайним, сидит прибывший месяц назад лейтенант Лобов, невысокий, крепкий парень. Он словно вжался в борт, и нервно дергал головой. А волосы, жгучего брюнета, уже стали седыми... Они возвращались...

Афганистан. Заброшенный кишлак.

Мужчина, быстрым шагом, идет по тропе, оглядывается, и что - то шепчет себе под нос. В руке его зажат "ржавый " пистолет, взглянув, вдруг, на который, он резко дернул рукой, и отбросил в сторону оружие.

- Грешники! громко сказал он, обернулся, и посмотрел на оазис вдалеке. - Грешники, убивают грешников, добавил он, и быстро пошел в кишлак. Масуд спешил, он очень торопился к своим сыновьям. Он уже видел издалека свое стадо, у крайнего дома, и только не видел своих детей, отчего на сердце стало тревожно, и он ускорил шаг. Вдруг, над его головой, совсем низко, словно вывалился из неба, пролетел вертолет, и Масуд хорошо разглядел на нем, красную, звезду.

- И пусть вам отплатят тем же, чем вы, одарите, народ наш, громко сказал он, провожая взглядом вертолет в небе.

Посмотрев на овец, Масуд, оглянулся, и, не увидев сыновей, громко крикнул:

- Зафир! - Мустафа! - Где вы?

Зафир и Мустафа, в крайнем доме, заброшенного кишлака. Крупные капли пота, стекали по лицу Зафира. Пересохшие губы, измученное лицо, пустой, испуганный взгляд... А маленький Мустафа, застывший словно камень, услыхав голос отца, дернулся всем телом, и, вырвавшись, из рук брата, побежал к отцу. Зафир пошатнулся, но тут же, огромным усилием, вернул свое тело, не сдвинув ног. Масуд подбежал к младшему сыну, прижал его к себе, и удивленно подняв брови, посмотрел на Зафира. Тот стоял, будто мученик перед казнью, и Масуд, как подкошенный, сел на землю, не отводя глаз, от лица сына.

- Отец, лепетал Мустафа, плача, Зафир нашел бомбу, и теперь он умрет. Он не виноват, отец. Бомба сама к нам, нашел, путался Мустафа плача. Спаси его отец!

- Не плачь мальчик, гладя сына мозолистой рукой, говорил Масуд, сегодня никто не умрет, Всевышний поможет нам. Не плачь, прошептал он, глядя на Зафира. Иди к колодцу, там еще осталась вода, дай пить овцам, уже спокойно, добавил он.

- Хорошо отец, кивнул Мустафа, и, не оглядываясь, побежал к стаду. Масуд, сидел на земле, и медленно раскачиваясь всем телом, прикрыв глаза, читал молитву. Боль, и ужас, как два хладнокровных убийцы, пробежали глубокими линиями по его лицу. Он многое просил у Всевышнего и каялся, а потом снова просил.... А Зафир, слушал, и молча, смотрел вдаль. И лицо его становилось старым, и глубокие морщины, прорезали лоб, юноши, и белые, нити пробежали по волосам... Он прощался, с этим красивым небом, величественными горами, с отцом, братом, с собой... Сердце перестало рваться из груди, оно успокоилось, понимая, что спасения не будет, а значит, правоверный, должен приготовить себя, к вступлению в иной мир. "Это не больно, говорил себе Зафир, это всего лишь смерть, здесь, на этой красивой земле, но, после, будет другая"- вдруг он натянуто улыбнулся, медленно повернул голову, и посмотрел на отца. Масуд, уже стоял подле него, и напряженно смотрел ему под ноги. Разлепив засохшие губы, Зафир шепотом произнес:

- Пить.

- Воды хочу...