Змееносец. Сожженный путь(СИ)

- Как спастись? шептал он, не поднимая головы. И ответ, сам собой, пришел к нему. Молиться! Аллах всевышний, и милосердный, спасет нас. Его сухие губы, шептали молитву, а маленький Мустафа, ничего не понимая, молча, стоял, подле брата, и дрожал всем телом.

Вертолеты с разведчиками. Раннее утро.

Два вертолета, на низкой высоте, летели над голым плато, которое медленно переходило в пески. На горизонте виднелись горы, что острыми вершинами, будто протыкали, голубое и чистое, афганское небо. В десантном отсеке, восемь пар глаз, внимательно рассматривали местность внизу. Капитан Кувалдин, сидя рядом с пулеметчиком, всматривался в серый пейзаж. Лицо его было сосредоточенно и спокойно. Повернувшись, он взглянул на старшину Жемалутдинова, прильнувшего к иллюминатору, и, посмотрев на его широкие скулы, подумал:- "Ведь казах, мусульманин, казалось бы, не должен, а он, - наш, подобрал подходящее слово Кувалдин, и этим все сказано. Я уверен в нем. И в остальных, тоже, обернувшись, он посмотрел на своих подчиненных, и увидел, в их лицах, надежность. Так и должно быть, подумал он".

- Товарищ капитан, услышал он, сквозь гул, и обернулся. На него смотрел радист группы сержант Цибульский, и протягивал ему наушники.

- Второй на связи, громко сказал он.

Кувалдин кивнул, и взял наушники. Поднеся черный эбонит к уху, он услышал далекий голос Завьялова, в "хрустящем эфире".

- Гранит 1, я Гранит 2, прием.

- На приеме Гранит 1, громко сказал Кувалдин.

- По курсу прошли кишлак, там отара овец, значит, люди тоже есть. Надо вернуться. Может это те самые? Прием.

- Понял тебя второй, ответил Кувалдин. Наблюдал. Согласен. Только дойдем до реки, по маршруту, разворот, и тогда проверим кишлак. Усилить наблюдение за местностью. Прием.

- Понял тебя первый, отозвался Завьялов в эфире. Выполняю. Прием.

- Конец связи, сказал Кувалдин, снял наушники и передал их радисту.

"Глазастый он, Завьялов, улыбнулся, подумав о друге Кувалдин. Наверно уже на шашлык барашка присмотрел, вот и рвется в кишлак. Да, где еда там и люди, так устроена эта страна, думал Кувалдин, глядя в иллюминатор. Не может быть стадо "бесхозное", да еще в таком месте, почти рядом с предполагаемым маршрутом каравана. А может это они и есть, подумал Кувалдин, и его прошиб холодный пот. Он поморщился, почесал за ухом, затем переносицу большим пальцем, и, выдохнув, успокоился. Куда они денутся, сказал он себе, даже если они там, догоним. Они не уйдут, от нас не уйдут, повторил он про себя". Вертолеты приближались к горам, за которыми, в долине, протекала река.

Утро того же дня.

Река в долине бурная и полноводная, шумит, сталкиваясь в своем течении с камнями. Совсем близко к берегу подступают деревья инжира, тянущиеся своими корнями к живительной воде. Дальше, по течению реки, раскинулись зеленые поля, и финиковые пальмы - оазис. Уставшие мужчины, в запыленных одеждах набирали воду, пили сами, поили лошадей, и, расположившись в тени деревьев, отдыхали. Масуд, напившись воды, вытер ладонью рот, и облегченно вздохнув, присел на берегу реки, отдохнуть, перед обратной дорогой. Тревожно было ему, какое- то необъяснимое беспокойство, толкало его изнутри. Он рвался назад, к сыновьям, что бы вместе идти на новое пастбище. Им не по пути, с этими людьми, он понимал это, хотя, в душе не противился тому, что они делают, изгоняя "неверных" с родной земли, не противился, он, молча жил, и не жаловался по законам нана. А это, гайрат, нанго-намус, имандари, сабат и истикамат, мусават, бадал. Мы все равны, мужчины, подумал он, глядя на Набиля. И надо помнить об этом всегда, нельзя терять честь, лучше жизнь потерять... и не прощать врага своего кровного...

- Благодарю тебя добрый человек, услышал за спиной Масуд. Он встрепенулся, встал, и обернулся. Перед ним стоял Набиль, и улыбался, прищурив глаза.

- Всевышний отблагодарит тебя, прими от меня этот дар, сказал он, протягивая в руке пистолет. Потертый, какой-то ржавый, и совсем не похожий, на другие, что видел Масуд, в своей жизни. С его черной, густой бороды, стекали капельки воды. " От подарка нельзя отказываться, подумал Масуд, и машинально, протянул свою руку, не сводя взгляда с капелек воды". Масуд, словно во сне, взял пистолет, и протянул взамен, свою железную флягу, что была на поясе. Набиль молча кивнул головой, любуясь подарком, блестевшем на солнце.

- Спасибо, сказал он, рассматривая пуштунский рисунок на фляге.

- И тебе спасибо, выдавил из себя Масуд. Мне надо идти, добавил он, посмотрев на пистолет, в своих руках.

- Прощай добрый человек, улыбнулся Набиль.

- Прощай, сказал Масуд, повернулся, и пошел вдоль реки.

"Вот так же, капельками, стекает кровь, с его рук, думал Масуд шагая. И он, совсем не задумывается, кто те люди, быть - может, у них есть дети, и семьи. Только месть? Не знаю я, или месть ведет его по дороге смерти, или он "неверных" убивает, не знаю... " Задумавшись, он не сразу услышал гул вертолетов, что приближались к реке.

Два вертолета с группами разведчиков. Утро.