Змееборец

– Раньше в этой кузне ковали мечи, – объяснил он, – но их острие оказалось бессильно против драконов. Чтобы победить их, нужна острога с тремя зубцами, ибо зло многоглаво и драконы умеют отращивать отрубленную голову.

Руяна закалила острогу в снежном сугробе и протянула отцу. Тот придирчиво осмотрел вилы и проверил остроту «перьев».

– Если закалить острогу в крови дракона, она станет непобедимым оружием. – Он перебросил острогу Страннику и добавил: – Передай ее князю Драгомилу в подарок от его последней вежи.

– Твоя дочь сама передаст подарок. Я обязательно вернусь и возьму ее с собою, как взял бы сестру, но не сейчас…

Варинг нашел на берегу уцелевшую лодку, пару весел и помог Страннику поставить квадратный парус из звериных шкур.

– Ты бывал там? – спросил Странник, глядя на ясный блеск у самого горизонта.

– Нет, но я всю жизнь шел туда, – ответил однорукий воин.

Аркона

Путь воина идет от вежи к веже, и Странник повидал уже немало богатых городов, кремлей-детинцев, могучих крепостей, морских оплотов. В числе других он помнил славный Волин, где родился на свет, мужал и рос. Он знал богатый Новгород и Псков, он охранял цветущую Венету, хозяйку на Янтарном берегу. Но ясный свет манил его на север, к подножью белокаменной Арконы.

В те времена златоглавая Аркона была красивейшей из вендских крепостей. Она вставала из морских волн величавыми уступами – башня на башне, чертог на чертоге – и справедливо считалась детищем великанов. Стены крепости были сложены из белого камня с проблесками кварца, долгой полярной ночью этот камень источал тепло и сияние, и казалось, что солнце в этом полярном городе никогда не заходит.

Берега вокруг Арконы и даже крепостные валы поросли вечнозелеными садами и рощами. Издалека город казался морской скалой, и лишь вблизи можно было рассмотреть загадочные барельефы, покрывавшие стены крепости и арки ее ворот. Мастера и ваятели думали о Вечности, когда выводили эти каменные цветы и улыбающихся зверей.

Столетия мира и благоденствия отразились улыбкой мудрости на челе Арконы. О красоте ее ходили легенды. В проемы окон были вставлены частицы янтаря – «солнечного камня», и даже в пасмурную погоду в храмах и теремах Вечного города светило солнце.

Среди чудес Арконы путешественники называли стеклянную башню-маяк, где сиял неугасимый огонь. Его свет поддерживал камень Яви, ныне сгинувший в морской пучине. Остров огибали теплые течения, и зимы здесь были мягкими и белыми от пушистого снега, и уже ранней весной остров покрывался пышной зеленью.

Все, что нужно для простой и счастливой жизни: хлеб, молоко и мед, ткани и тонкие украшения из солнечного камня, – в достатке добывали жители острова, поэтому в Арконе не было даже обычных денег. Огромная монета червонного золота была отлита из сбережений всех горожан и бесценной княжьей казны. Она принадлежала всем жителям острова, но была столь тяжела, что никто из богатырей Арконы не мог даже сдвинуть ее с места.

Залогом силы и процветания Оплота был древний завет: да ни пьет ни один из ступивших на него хмельного: ни меда стоялого, ни греческого ягодного вина, ни аравийской сикеры, ни пива – «пойла для рабов».

Особый указ был написан для купцов, привозящих на остров товары, и далеко обходили его межевые знаки торговцы, развозящие мехи, и любой кметь или витязь, падкий на брагу, уходил служить к другому князю. Но службой у Драгомила дорожили и принимали добровольный обет, а если кто не сдержал зарок и тайно упился, княжий приговор был суров – изменника уводили подальше от глаз людских и снимали голову с плеч, как гнилой плод.

Даже известные своим аппетитом варинги останавливали друг друга:

– Берегись, Гуднар, не то Валькирия унесет тебя в Хель.

И учили старцы Арконы, что винная ягода выросла из крови, пролитой змеем.

От северного истока проистекали вера и знания иных народов. Всевидящее солнечное око Световида парсы-огнепоклонники звали Виджат, а египтяне – Око Ра. На алтаре посреди храма Световида стоял сноп золотистых колосьев. Его почитали как дар богов, умножающий силу и крепость духа.

Другой святыней был белый конь Святовида. На заре времен конь вырвался из Коло – времен бессмертных богов – и прибежал к человеку, а потому рано или поздно ему суждено возвратится обратно в мир богов.

Третьей святыней был дух мужества и воинской чести, его воплощением была дружина Световида: тридцать три славных витязя, ближняя свита князя в походах. Это было сильное воинство, мощное духом и хорошо вооруженное, и один воин стоил сотни. Эти храбрецы ходили в битву в белых одеждах, без щитов и доспехов, и даже смерть встречали с улыбкой на устах.

Драгомил