Змееборец

– Я с самого начала собирался сделать Десятиградье своим. Мне нужна была абсолютная власть, без всяких там советов, республик, выборов. Своя страна… чтобы, если ты, все-таки выжил, и если ты найдешься… з-зеш, чтобы ты знал, что я чего-то стою. Я, правда, не особо и надеялся. Я же знал, что ты погиб. Но шхуны – это был рывок вперед. Против всех правил, я знаю. Зато мы стали править морем, мы приструнили готов, мы почти монополизировали морские перевозки на Западе, мы поссорились и помирились с Сипанго… и десятиградцы поверили в то, что рождены быть воинами, а не ростовщиками. Правда, это не мешает нам быть кредиторами королей и герцогов, да и ваши воеводы были у нас в долгу. Пока кто-то, шибко предприимчивый, не потеснил отсюда десятиградские банки. А я, ты знаешь, даже предположить не мог, что это твоя работа.

– Оба хороши, – пробормотал Йорик, изумленный и тронутый только что услышанным признанием, сдержанной страстностью этой короткой речи. «Чтобы ты знал, что я чего-то стою…» Тарсграе, мальчик, ничего себе способ утвердиться в глазах старшего! – Оба хороши, – повторил он, стараясь не улыбнуться. – Мне вон даже в голову не пришло дать о себе знать хоть как-то, кроме записок в барбакитских подземельях. Но ты рассказал не все. Те создания, которые пришли вместе истинными демонами?..

– Служат мне. Но они обитают не на Меже. Я расселил их почти по всем землям. Я поэтому так много путешествовал. Точнее, еще и поэтому. Искал магов, и, кстати, нескольких нашел, а заодно призывал своих слуг на новые земли.

– Зачем?

– Как зачем? – де Фокс поднял брови, – им же надо было где-то жить! Что-то есть. И, вообще… они на меня надеялись.

– Вы, шефанго, когда нормальные, а когда совершеннейшие психи, – констатировал Йорик. – Только псих может чувствовать ответственность перед всякой нечистью. Скажи, хотя бы, что эти чудища принесли тебе пользу.

– А то ты сам не знаешь? – фыркнул де Фокс, – принесли, конечно. Попробовали бы не принести. Нужно знать, когда следует отдать, чтобы потом снова взять. Барбакиты плохому не научат. Там поздний вечер, командор – он ткнул пальцем в каменный свод, разумея под «там» поверхность, – а у тебя завтра тяжелый день. Налей-ка нам выпить, что ли.

Путешествовать лучше в мужском облике, а ночь в зачарованных подземельях гораздо приятнее провести, будучи женщиной…

…– Я видел это ожерелье, – сказал Йорик, когда Тресса уже засыпала. – И эти серьги. Разумеется, копию, но копию идеальную и тоже зачарованную на любовь.

– М-м? – поощрила она, ленясь говорить членораздельно. Командор ведь и так поймет, что это означает: «продолжай».

– В точности такие камни носила моя мать, – непонятно было на слух, то ли Йорик усмехнулся, то ли невесело хмыкнул. – А ей они достались от ее матери. А та, в свою очередь, тоже получила их по наследству. Там четыре или пять поколений… сейчас я уже не вспомню. Это обычный анавх[49], но я не рад был снова увидеть эти бриллианты.

– Это анавх, – подтвердила Тресса, и деликатно зевнула, постаравшись не лязгнуть клыками, – дома тоже есть гномы, и они тоже работают с бриллиантами. Забудь.

– Забуду, – пообещал Йорик. – Завтра же.

Эльрик де Фокс

По-настоящему командора, конечно, озадачило то, что мийстр Крида согласился раскрыть ему кое-какие секреты из тех, что гномы никогда не выносили на поверхность. Грайтен взялся обучить его основам работы с каменными сердцами, взялся потому лишь, что я об этом попросил. Моя просьба здесь – это весомый аргумент, это Йорик уже понял, теперь он понимает почему. Правда, понимает не все.

А я не объясняю.

Почему?

Да потому что не время. И не место. И, вообще, либо он верит мне, либо нет… Стоп. Опять меня не туда несет. Йорик мне верит, это понятно, но он не знал обо мне почти ничего. И хотел узнать больше. Совершенно естественное стремление, между прочим. Особенно, если учесть, что я-то вытянул из него массу разнообразных сведений, а сам до вчерашнего вечера отделывался обещаниями, рассказать как-нибудь в другой раз.

Рассказал. Хвала богам, командор не стал думать обо мне плохо. Он даже стал думать обо мне лучше. Обо мне-Эльрике. А я по-прежнему не могу понять, какой же гадости он от меня ожидает? По-моему, все неприятности, какие можно было устроить, я устроил в Гиени. С другой стороны, что-что, а создавать проблемы я умею мастерски, причем, буквально на пустом месте. Ага, я блестяще создаю проблемы, Йорик блестяще импровизирует, разрешая их одну за другой. Штез эльфе, да мы отлично сработались!

И сегодня у командора моими стараниями опять полный трюм забот. Шутка ли, из живого человека душу вынуть, отфильтровать, и обратно вложить.