Злодейский путь!.. [том 9]

«Объяснишь?» — помолчав, уточнил Муан.

«Не думаю, что это возможно объяснить… Прозвучало бы глупо».

«А ты попробуй».

Пока они говорили мысленно, Лев занялся выяснением подробностей у Сун Ло. Ал пошел к дверям, и люди, мимо которых он проходил, держа пламя на ладони, провожали его благоговейными взглядами. Шен уперся взглядом в золотистую макушку.

«Ты поверишь, если я скажу, что это из-за него?»

Муан проследил за его взглядом.

«Из-за твоего ученика?» — удивленно-настороженно уточнил он.

Шен мотнул головой:

«Он мне больше не ученик».

В его словах Муан уловил оттенок сожаления и подумал о том, что, как бы Шен ни пытался сделать вид, что его устраивает просто дружба с Алом, на деле то, как все вышло между ними и то, как он сам сдался, сложив свои полномочия учителя, все еще гнетет его.

Глупый, он так стремился стать для них с Аннис хорошим учителем, но за все это время ему так никто и не сказал, что он хорошо постарался.

«Я не должен переживать из-за этого. Это глупо».

«Не должен, — согласился Муан и, помолчав, добавил: — Ну что, теперь, когда я согласился, что ты действительно не должен этого чувствовать, ты перестал?»

Шен помолчал, а затем с возмущением посмотрел на него.

«Ты издеваешься?»

«Ты ведешь себя глупо не из-за того, что переживаешь, а потому, что не хочешь этого признавать».

Шен долго вглядывался в синие глаза, а затем вздохнул и мысленно произнес:

«Когда это ты стал таким разумным?»

Муан приблизился к нему и, пальцами дотронувшись до его руки, наклонился вперед и прошептал почти на ухо:

— Даже через сотню лет мы продолжим удивлять друг друга.

Шен ощутил волну мурашек, пронесшихся от шеи, где кожи коснулось горячее дыхание. Он чуть отклонился и посмотрел в наполненные теплом синие глаза.

— Это звучит как обещание. Очень… привлекательная перспектива.

Хмыкнув, Муан произнес, чуть усмехнувшись:

— Обещание, в реализации которого ты, конечно, будешь каждый день сомневаться.

— Я не хочу, чтобы ты чувствовал себя скованным обязательствами из-за данного слова. Если когда-то твое желание изменится…

Муан не дал ему договорить, прислонив к его губам свой палец. Только воинская сдержанность не дала ему заткнуть его поцелуем. Благо, на их перешептывания не обращали внимания. Ал с Левом и Сун Ло изучали письмена на дверях, часть команды просто отдыхала, а Ер тихонько точил конфеты из сумки старейшины пика Славы, которые успел вытянуть, пока тот нес его на спине.

«Вернемся к твоим эмоциям, пока мои не вышли из-под контроля», — отступив, сурово произнес мечник.

Шен протяжно выдохнул.

«Это… — он отвернулся. — Мне на самом деле трудно объяснить. Просто, прошу тебя, если меня будет заносить, скажи мне».

«Заносить?»

«Если тебе покажется, что я поступаю… неправильно», — Шен прикрыл глаза и вздохнул.

— Я просто устал, — вслух произнес он. — Посплю нормально — и все пройдет.

Муан смотрел на его профиль.

«Даже если я не пойму. Или, если ты думаешь, что я не способен понять. Все равно дай мне шанс».

Шен обернулся к нему и посмотрел немного растерянно. Он не думал, что Муана заденут его слова, даже в мыслях не было.

«Хорошо, — мысленно фыркнул он. — Если коротко: Ал ударил в слабую точку, в старую рану. Я думал, что все давно прошло и больше не вернется. Но из-за него… мне вновь пришлось вспомнить время, когда я делал вид, что не умираю с каждым вздохом. Это в прошлом. И сейчас все совсем по-другому. Поэтому это странно».

Муан внимательно вгляделся в его лицо. Шен отвел взгляд и усмехнулся. Что могло так сильно его задеть? Муан вспомнил испытание пика Духовного щита и его страх, который затмевал даже паническую атаку от змей. Он боялся быть отвергнутым и покинутым. Это не такой уж уникальный страх, он в той или иной степени присущ большинству людей, разве нет? Ненормальной была сила этого страха. И то, на что он готов пойти, лишь бы не сталкиваться с ним вновь.

Тогда, на совете, Ал сделал то, что нанесло новый удар по старой ране. Он окончательно отверг его, и как учителя, и как просто Шена, ударил и улетел с Админом. И даже теперь, даже после того, как они помирились, справиться с последствиями он все еще не может. Это словно ментальная рана, но нанесенная не по ауре и не по телу, а по разуму.

Муан окинул его оценивающим взглядом, словно увидел по-новому. Вот он какой, «раненный» Шен. Чаще смеющийся, более веселый, язвительный и вспыльчивый. Злящийся из-за того, что какая-то ссора с бывшим учеником не должна задевать его так сильно. Не знающий точных границ между своей болью и мучениями окружающих. Если бы он сам не признался, Муан никогда в жизни не догадался бы, что все это оттого, что ему просто больно. И эта боль слишком глубоко, чтобы просто отпустить ее.