Злодейский путь!.. Том 1 и 2

Но это вовсе не значит, что от этого менее больно. И это не значит, что разочарование слабее. Искренность всегда получает более глубокие раны. Но она хотя бы позволяет не сожалеть.

Лунные лучи тонули в мутной глади мертвых вод. Шен сел на краю уступа, обхватив одно колено и склонив к нему голову, и долго смотрел на воду, больше ни о чем не думая.

Глава 41. Быть отвергнутым или непонятым

Солнце вновь (в который уже раз за эту жизнь!) поднялось из-за горизонта, чтобы осветить новый день. Некоторые вещи созданы для того, чтобы идти своим чередом, несмотря ни на что.

Как бы Шену не хотелось рассвета, ему пришлось смириться и вместе с солнечными лучами отпустить свою горькую меланхолию.

Спускаясь от источников к школе Муана, он вышел на обзорную площадку. Мир под горой тонул в рассветном тумане. Нежные розовые лучи преломлялись облаками, погружая воздух в теплые, дарящие надежду на лучшее будущее оттенки.

Напряжение, впившееся в плечи Шена, отступило. В конце концов, сегодня такой прекрасный день для дня рождения Ала, и он не вправе все испортить.

Шен улыбнулся, думая о том, что совершенно забыл о приглашениях. Что ж, придется пригласить всех устно прямо сейчас. (И его абсолютно не смущало, что солнце только-только поднялось из-за горизонта.)

Хотя, подойдя к школе, Шен понял, что его расчет вполне верен. Солнце только встало – а ученики уже на ногах. Даже стало немного стыдно, что он, такой якобы прославленный заклинатель, считает чем-то выдающимся проснуться с первыми петухами.

Пока ученики школы Муана выписывали пируэты на заднем дворе, Шен направился к гостевой комнате, в которой разместили Аннис. Девушка также была уже на ногах. Умывшись водой из родника, бьющего в саду, она обернулась, утирая лицо рукавом, и заметила стоящего на террасе Шена. Аннис тут же смутилась от своего мужиковатого поведения, но быстро взяла себя в руки, вернув хладнокровие. Гораздо больше ее волновала та пощечина, что она в порыве чувств ему влепила. Несмотря на то что поступок учителя требовал осуждения, он все еще оставался ее учителем, и подобное поведение было недопустимо.

Аннис низко поклонилась и почтительно поприветствовала его.

Шен только незаметно вздохнул. С этими подростками не так уж легко сладить, а их ведь всего двое. Похоже, в этом ему еще повезло. Никогда в прошлой жизни не интересовался педагогикой, и тут на тебе – великий учитель! И попробуй вспомни, что его самого волновало в шестнадцать-семнадцать лет. Пока не начал с ними общаться – не чувствовал себя таким уж взрослым, но теперь, сравнивая, часто замечал, насколько более взвешенно и рассудительно он себя ведет по сравнению с импульсивной молодежью. Однако как передать им свой «опыт учителя», он представлял довольно смутно.

– Прекращай уже меня избегать, – перво-наперво сказал он. – Сойдемся на том, что я признаю, что у тебя был повод на меня злиться, а ты попросишь прощения за свое неподобающее поведение.

Аннис тут же склонилась в поклоне, выставляя перед собой ладони, соединенные кончиками пальцев.

– Эта ученица сожалеет! Прошу учителя назначить наказание!

– Что ж, хорошо, – согласился Шен и коварно улыбнулся. – Продемонстрируешь нам сегодня свою искусную игру на гуцине.

(Он-то по новелле Ера знал, что главная героиня прекрасно играет.)

Аннис удивленно подняла голову.

– Учитель?

– На закате будем отмечать день рождения Ала.

Аннис озадаченно вытаращилась на него. Шен обворожительно улыбнулся, чем заставил ее покраснеть и вновь потупить взор.

Махнув ей рукой (вряд ли она заметила), Шен развернулся и направился во двор с колодцем, где на террасе главного здания Муаны частенько попивали чай. Нужно было еще «разослать» приглашения брату с сестрой, а потом придумать ненавязчивый повод заманить на встречу самого именинника.

Шен бодро шел по коридору, но тут ноги его подкосились, и он чуть было не упал, в последний момент оперевшись о стену. Вот черт. Перед глазами вспыхивали черные кляксы. Шен встал возле стены, дотронувшись до прохладного дерева холодным лбом, и какое-то время стоял так, закрыв глаза.

Как же это раздражает.

Шен зло ударил в стену кулаком. Мягкая древесина треснула, рука вошла в стену по локоть. Это несколько отрезвило и взбодрило прославленного заклинателя. Аккуратно вынув руку из стены, он осмотрелся по сторонам в поисках свидетелей его вандализма. Свидетелей найдено не было, лишь Система нагло заявила:

[+10 злодейских баллов за порчу чужого имущества!]

«Прикалываешься? – уточнил Шен. – А то ты гляди, я во вкус войти могу. Довольно легкий способ заработать бонусные баллы. Уничтожу пару деревень, разорю пару городов…»

[Ага, конечно, – саркастично отозвалась Система. – Вы слишком добросердечный злодей для этого].

«Я не добросердечный, – возразил Шен, – просто не хочу идти на компромисс со своей совестью, особенно по мелочам».

[То есть, – уточнила Система, – крупные цифры вас беспокоят меньше, чем однозначные?]

«Трагедию одной семьи можно принять близко к сердцу, трагедию миллиона – вряд ли. От этого просто станет тоскливо».