Зло побеждает зло

Не вышел ли на мой горячий след частный детектив или того хуже, шпион-чекист? Костюм мятый, но более чем приличный и точно в размер, хомбург не дешевле моего, на ногах изрядно запыленные, но настоящие английские вингтипсы.* Ищейкам такое не потянуть! Да и не всякому разъездному коммивояжеру такой прикид не по карману...

- Хрым! - сдержанно хрюкнул в ответ толстячок, выказывая одновременно пренебрежение строгостью правил приличия и недурное понимание русских реалий.

Но все же оспаривать явно выдуманное имя не стал, лишь заметил с мягким укором:

- Мой поезд отправляется ближе к вечеру... рад знакомству.

Надо же. Только я надумал съездить, посмотреть чем дышат французы, прикинуть, можно ли их вовремя сподвигнуть на борьбу с набирающим силу фашизмом, а тут на ловца и зверь бежит.

Вскинул вверх руку, подзывая кельнера:

- Два кофе пожалуйста, и что-нибудь перекусить. Мне и моему новому другу!

- О, месье!

- Просто обязан сделать для вас эту малость.

- Позвольте, позвольте!

Анри наклонился, едва не падая со стула, выволок из своего саквояжа и торжественно водрузил на столик изрядно початую бутылку.

- Ром? Ямайский? - удивился я, разглядев на этикетке серую полустертую надпись. - Ого-го, вот это да! Аж семидесятого года!

- Большевики ничерта не понимают в алкоголе; купил его в Ленинграде буквально за копейки!

- Пожалуйста, принесите пару... что-нибудь подходящее, - озадачил я кстати вернувшегося кельнера. - Еще льда захватите, - вопросительно посмотрел на собеседника. - Или его лучше с соком?

- Ни в коем случае! - Анри остановил меня резким жестом. - Я научу вас пить "кафе аррозе",** так все делают на моей родине, в Руане.

- С превеликим удовольствием!

Скоротать в ожидании поезда часик-другой, да в приятной компании? Why not!? Тем более что смесь кофе, рома и сахара зашла неожиданно хорошо. Мы обсудили погоду в Риге, английских лейбористов, Герберта Гувера, шляпку прошедшей мимо дамочки, нового канцлера Австрии с трудно выговариваемой фамилией Штреерувиц, пакт Бриана - Келлога, перспективы последнего на получение Нобелевской премии мира, цены на автомобили, в общем все, чем должен интересоваться любой уважающий себя джентльмен.

После четвертой чашечки тонкий ледок недоверия растаял окончательно, развеялся флер аккуратных вежливых фраз; мои же лингвистические способности, напротив, поднялись до недосягаемых прежде высот.

- Больше всего я соскучился по родному языку, - признался Анри. - Только представь себе, сейчас в Москве никто не говорит по французски! Азиатчина, кошмар, мне пришлось нанимать переводчицу! Настоящая княжна, не поверишь, Великая война забросила ее мужа в Париж, но она до сих пор никак не может к нему уехать!

- Надо было валить сразу, еще в девятнадцатом или двадцатом, - вставил я.

- Везу к нему письма, - толстячок вытащил из внутреннего кармана пухлый конверт и помахал им в воздухе, - Лизетта умоляет прислать денег на еду, а лучше - найти возможность заплатить за разрешение на выезд. Жутко дорого, но только так можно продвинуть дело в ГПУ.

- Пусть поторопится, если, конечно, он еще хочет видеть супругу, - предупредил я. - По Риге ходят упорные слухи... в общем, скоро и деньги не помогут.

- Да-да, она мне говорила нечто подобное, - Анри деланно вскинул глаза в небо, и перешел на корявый русский: - "Живу как в фотографической комнате, ни одного луча со стороны, а внутри все освещено красным фонариком".***

- Бедная женщина! - подыграл я.

- В сущности, она неплохо устроилась, - на лице моего собеседника явственно проступила презрительная ухмылка. - Референтом в Коминтерне, не так уж много в России осталось людей со знанием шести языков. Платят сносно. Ну и дело-то житейское - знакомство свела с товарищем при должности, надо сказать, очень немалой, он аж с Бухариным дружбу водит.

- Все равно, - я опасливо передернул плечами. - Как бы большевики досюда со своими порядками не добрались.

- Куда там! - беззаботно отмахнулся Анри. - Лизетта часто мне рассказывала про их привычки и методы. Дикие негры и те умнее, сам посуди: с кем ни решат Советы революцию устроить, результат всегда один. Ловкие парни из левых кружков вытрясают из коминтерновцев все деньги, а потом откидывают благотворителей в сторону, совсем как ненужный мусор.

- В смысле?!

На сей раз я удивился ничуть не поддельно. Как-то привык считать, что безнадежная поддержка "вставших на путь социалистического развития" царьков-людоедов началась сильно позже, годах аж в шестидесятых.

Однако новый знакомый поспешил доказать обратное: