Злата. Жизнь на "Отлично!" (том Третий)

«Классная» дернулась всем телом, а я продолжил.

— Екатерина Петровна, мы с моей мамой не станем писать на вас заявление…

— Ну уж, нет! — перебила меня вышедшая из-под контроля маман. — Эта тварь у меня еще…

— Мам… — я несильно ущипнул разошедшуюся родительницу.

Раздалась мелодия, возвещающая о начале третьего урока.

— Стефания, вернись-ка в класс, пожалуйста. — обратился к Стёше директор.

И прежде чем она сказала ему свое: «Нет!»…

— Стёш, не беси директора, пожалуйста. Я тебе потом расскажу, чем все закончилось. — шепнул подруге я.

И Стёша послушалась. Ни с кем не прощаясь, она стрелой вылетела из кабинета, а на ее лице я заметил…

Моя подруга сейчас в таком же бешенстве, как и моя маман…

— Знаете, я думаю, что нам всем нужен небольшой перерывчик! — заявил я и, не дожидаясь ничьего согласия, потащил маман на выход, ну а Настя увязалась за нами.

Несколько минут спустя. Фойе школы.

— Мам… — обратился я к родительнице, которая, опершись о стенд с расписанием уроков, уставилась в одну точку.

— Что? — спросила она, когда пауза затянулась.

— Помнишь, ты спрашивала, хочу ли я годик пожить в деревне, вдали от всех? Ну, чтобы найти себя и все такое прочее… — поинтересовался я и, после того как родительница кивнула, продолжил. — Да, мам, я пришла к выводу, что хочу. Очень! Но…

Я поднял руку прежде, чем она успела что-либо сказать.

— Но не сейчас! Не в пору моей юности! Знаешь, я совсем недавно поняла одну очень важную для себя штуку…

— Какую? — вместо маман поинтересовалась Настя.

— Я ненавижу город. Не конкретно наш Зелек или Москву, в общем, а город как таковой. — ответил я. — Ненавижу все эти многоэтажные человейники; ненавижу безумные орды людей по утрам и вечерам, спешащие по каким-то своим делам. В конце концов, я ненавижу нашу соседку сверху, которая за каким-то чертом сегодня в четыре часа утра расхаживала по своему паркету на каблуках, отчего я совершенно не выспалась…

— Я зайду к ней. — пообещала маман. — Она…она немного странная.

— Короче, не сейчас, но к годам к тридцати, я хочу построить собственный дом. — я продолжил. — И чтобы он не ютился на каких-нибудь жалких шести сотках! Я желаю, чтобы у меня был большой участок, с лесом на нем, лучше с березами… А черт с ними! В конце концов, сойдут даже и плодовые деревья! И чтобы рядом не было вообще никаких соседей! Я построю просторный одноэтажный кедровый дом. Из толстенных таких бревен кедра…

Мне вспомнился мой хороший приятельоттуда, отгрохавший себе в Калужской области, возле реки Угры, целую усадьбу из кедра, которая, помнится, так понравилась Забаве.

— …и чтобы с утра, когда, едва проснувшись, я выйду на террасу, меня бы встречали птичьи трели, а не звуки бесконечного потока машин! Ну и, конечно же, было бы неплохо заиметь спортивный Лексус, чтобы с ветерком прокатиться по шоссе вечером своего выходного дня. Это из материального, конечно…

— Злат… — прервала меня маман.

— А я в свои пятнадцать мечтала, чтобы мама отпустила меня в клуб… — ввернула шуточку Настя.

— Знаешь, что нужно для исполнения этих моих хотелок, мам? — поинтересовался я, не обратив внимания на мамину подругу.

— Деньги. — ответила успокоившаяся маман.

— Деньги. — согласился я. — Очень большие деньги. Просто космические деньги для сегодняшней меня. Но я их заработаю. Сама. Собственным трудом…

Я поднял руку, призывая маман не перебивать.

— …ты и сама все увидишь, мам. Но для этого мне необходимо получить образование. Высшее. Без этого у меня ничего не выйдет. А для того чтобы получить его, мне нужно окончить все одиннадцать классов школы. Как думаешь, зачислит ли меня в десятый класс какая-нибудь иная школа, кроме этой?

Маман хотела что-то сказать, но я продолжил раньше.

— Не зачислит. В Зелеке так точно. Обязательными к посещению являются только первые девять, а у меня репутация проблемного подростка. Чрезвычайно проблемного, с какой стороны на меня ни глянь. Ни один из директоров школ не захочет меня у себя видеть, ведь никому не нужны лишние проблемы, мам. Всегда проще отказать. А Юрий Николаевич уже пообещал меня взять! Он сложный человек, и лишний раз его бесить точно не стоит, но в истории про меня это, скорее, положительный персонаж, так что я не хочу создавать емулишних… — на этом слове я сделал акцент, — проблем. Мне есть дело лишь до родных и близких, а не до посторонних, и гадить им, посторонним, в ущерб себе мне неинтересно. Я желаю, чтобы «классную» уволили, хотелось бы, конечно, выписать ей «волчий билет», ну это уже как получится. А с родителей Кати Листьевой…

Тут я перешел на тихий шепот.

— …я планирую содрать столько «бабок», опять же, если получится, чтобы она еще несколько недель не смогла бы безболезненно сесть на задницу…

— Она тебе жизнь сломать собиралась, а ты все дело к деньгам сводишь… — маман вновь начала свирепеть.

— Точно-точно! — поддакнула ее подруга. — Такое с рук спускать нельзя ни в коем случае!