Зимний дворец. Люди и стены

Видимо, такие коллизии были вызваны тем, что размеры устроенного главного резервуара оказались малы для огромного дворца, населенного тысячами людей. Поэтому вода быстро кончалась, да и напор оставлял желать лучшего. Поэтому уже в 1841 г. приняли решение в три раза увеличить емкость главного резервуара с 1000 ведер воды до 3000 ведер. Предполагалось, что это решит проблему «недостатка воды в ватерклозетах и рукомойниках в отдаленных от резервуара частях дворца»[471].

Таким образом, в 1838–1839 гг. в Зимнем дворце проложили единую систему водоснабжения. Паровая машина по специально проложенной трубе под брусчаткой Дворцовой набережной закачивала невскую воду в три резервуара, которые находились на чердаке Зимнего дворца. Из этих резервуаров вода самотеком по свинцовым трубам поступала в ватерклозеты, рукомойники и на кухню. Кроме этого, в Прачечном доме на Фонтанке установили еще одну паровую машину для «очистки белья паром».

Эта схема водопровода не менялась практически до 1860-х гг., пока на смену невской воде не пришла вода из городской водопроводной сети. В качестве примера приведем описание водопроводной системы, сделанное гоф-медиком Зимнего дворца в 1848 г.: «Вода из Невы проходит по железной трубе до подвального этажа, где устроен паровой аппарат, оттуда по медной трубе, имеющей в диаметре 5 дюймов и в протяжении до 16 погонных сажен, подымается и идет вверх до малого железного резервуара, устроенного под самою крышею в особой камере, а из него выливается в четыре больших водохранилища, сделанных из чистого листового железа и вмещающих в себя от 3 до 4 тысяч ведер воды. Со дна сих водохранилищ идут по всему дворцу в разных направлениях свинцовые трубы от 1,5 до 2 дюймов в диаметре, по которым вода стекает, <…> есть еще в нижнем этаже Дворца 4 малых свинцовых резервуара, именно: над главною кухнею, над кухнею Государя Наследника Цесаревича, над кофишенскою комнатой и над лабораторией придворной аптеки. <…> каждую неделю по средам все резервуары очищаются и промываются <…> с величайшей тщательностью и под строим надзором. <…> несколько раз ополаскиваются»[472].

Поначалу вода, попадавшая в Зимний дворец, не подвергалась специальной очистке, поскольку Нева в то время еще справлялась с отходами растущего Петербурга. Тем не менее в конце 1840-х гг. в Зимнем дворце установили водоочистительные машины. Такие же машины были установлены и в пригородных дворцах. Об этом позволяет говорить то, что в 1859 г. «мастеру Жохову за исправление водоочистительных машин в Гатчинском дворце» было уплачено 100 руб. 40 коп.[473]

В 1830-1840-х гг. эпидемии холеры в Петербурге повторялись регулярно, что было связано в том числе и с резко ухудшившимся качеством питьевой воды. После того как летом 1848 г. в нижнем этаже Зимнего дворца пришлось развернуть холерную больницу[474], в ноябре этого же года, по личному указанию Николая I, ввели постоянный контроль за состоянием воды «посредством химического разложения». Отметим, что впервые состав воды в резервуарах дворца исследовали через 10 лет после прокладки свинцовых трубопроводов. И поводом к тому стала очередная эпидемия холеры в столице.

В ноябре 1848 г. Николай I распорядился, чтобы медики Придворной медицинской части вместе с майором от ворот ответили на вопрос: «Не причиняет ли накопляемая в резервуаре и протекающая по свинцовым, устроенным в Зимнем Дворце, трубам вода вредное влияние на здоровье употребляющих оную, и не лучше ли заменить таковые трубы оловянными или цинковыми»[475]. Кроме этого, предлагалось решить вопрос о необходимости фильтрации воды. Впрочем, как следует из документов, весь механизм для фильтрации заключался в установке специального «пропускного камня» в выпускную трубу, который должен был проводить грубую очистку воды, задерживая различные органические и неорганические включения.

Распоряжение царя выполнили тщательнейшим образом. Об этом говорит то, что на исследование воды ушел почти месяц. К работам привлекли ведущих медиков Придворной медицинской части: гоф-медика заслуженного профессора Нелюбина, лейб-медиков Арендта, Маркуса, Рейнгольда и лейб-хирурга Енохина.

В рапорте врачей от 23 декабря 1848 г. констатируется, что в воде, находившейся в резервуарах и трубопроводах «не найдено, ни свинца, ни меди и никаких вредных для здоровья примесей. ни малейших следов присутствия свинца. покрывается тончайшей пленкой, которая, подобно лаку, защищает его от дальнейшего окисления…»[476]. Тем не менее врачи, страхуясь от случайностей, рекомендовали «свинцовые резервуары заменить железными. каждый год при ревизии Придворной аптеки производить и химическое исследование воды, которою снабжается Зимний Дворец»[477].