Зима в раю

Гаврилов-Юрский (он же Туманский) передернул плечами. Пожалуй, здесь все чисто, с этим Хромым… Скандал в семействе Аксаковых как раз относится к разряду тех форс-мажорных обстоятельств, которые невозможно предусмотреть. А впрочем, они никак не отразятся на запланированной операции «Расплата». Вернеру придет конец, приговор будет приведен в исполнение через неделю, как и планировал Юрский. Причем с участием Хромого, который сейчас отсыпается на квартире у Доктора. А может быть, он уже проснулся и сбежал? Доктору, конечно, дано разрешение стрелять, если Хромой начнет слишком буйствовать или вдруг решит отказаться от участия в деле – лишние свидетели ни к чему!

– Где здесь можно сделать звонок? – спросил Юрский.

– Ах, в этом районе очень плохо с телефонизацией, – сказала Лидия Николаевна таким огорченным голосом, словно дурацкая телефонизация изрядно отравляла ей жизнь. – Чтобы позвонить, приходится бежать в bureau des postes[22] на углу.

Юрский с облегчением простился с хозяйкой и отправился на почту. Что-то было в этой мадам Лидии такое, что его невыносимо раздражало. Просто замечательно, если бы с ней больше не пришлось общаться.

Строго говоря, она ему больше не нужна. Зачем с ней видеться, зачем воскрешать неприятное воспоминание о прошлой неудаче?

Юрский купил жетон и опустил его в прорезь телефонного автомата, висящего на стене. К сожалению, здесь, в маленьком почтовом отделении, не было кабины, которая гарантировала бы хоть какую-то конфиденциальность разговора. Набирая номер, он подумал: интересно, дойдет ли когда-нибудь прогресс до того, что телефоны сделаются совсем маленькими, меньше даже настольных аппаратов, такими, чтобы их можно было носить с собой в портфеле? Вот было бы великое подспорье для секретных агентов! А то разве возможно соблюсти конспирацию, когда звонишь – и всякий случайный человек может тебя слышать? Конечно, на такие случаи среди агентов существует особый условный язык, код, но все равно – иметь переносной, карманный, портативный аппарат было бы верхом удобства. А впрочем, навряд ли подобное возможно, сам себе ответил Юрский, вслушиваясь в гудки. Ведь телефон непременно связан с проводом, так что же, целую катушку с собой таскать? Очень конспиративно, ничего не скажешь!

– Алло… – послышался приглушенный голос Доктора, и Юрский мигом смекнул, что сразу получил главный ответ на свой вопрос: Хромой все еще там.

– Это контора мсье Левенталя? – задал он по-французски условный вопрос: вокруг туда-сюда сновали посетители почты, и совершенно ни к чему было привлекать их внимание, разговаривая на чужом языке.

– Да, да, вы не ошиблись, – взволнованно проговорил Доктор по-русски. Ответ означал, что ему ничто не мешает разговаривать. Неужели Хромой еще спит?

– Как ваши дела? – спросил Юрский.

– Все спокойно. Мы можем говорить. Он храпит так, что стекла дрожат.

– Что, с самого утра? – усмехнулся Юрский.

– Нет, проснулся ненадолго, потом снова уснул. Проснувшись, опять рыдал по своей Татьяне, проклинал ее. И говорил, что теперь ни за что не возьмет ее с собой в Россию. Ни ее, ни дочку. Кричал: «Пусть остаются в проклятом загнивающем мире, а я вернусь домой!»

– Значит, намерения его не изменились?

– Нет, нисколько! Кажется, даже еще окрепли! – оживленно доложил Доктор.

– Хорошо. Оставайтесь на месте. Во второй половине дня к вам прибудет мсье Жонкиль с новыми инструкциями.

Мсье Жонкиль – французский псевдоним Сергея Цветкова.

– Хорошо, только передайте ему, чтобы он появился ближе к вечеру. У меня такое ощущение, что Хромой проспится еще не скоро.

И Доктор тихо, дребезжаще рассмеялся.

Юрский тоже позволил себе улыбнуться, прежде чем повесил трубку.

Ну что ж, кажется, здесь все чисто.

И все-таки…

Юрский вышел из bureau des postes и привычно проверился, нет ли слежки. Впрочем, он обрубил все возможные хвосты, еще направляясь в салон Бланки. В любом случае, даже если за ним увязались флики, приставленные почти к каждому советскому торговому или политическому представителю, ничего нового для себя они не обнаружат. Юрский не предпринимает никаких необдуманных или хотя бы мало-мальски опасных действий. Ферзь не совершает рискованных шагов, на то есть ладьи и пешки. Нужно непременно сказать Цветкову, чтобы отрядил одну из своих пешек последить за бывшей женой Хромого и за… как его там… ее блудливым французским кузеном. Ле Буа! Вот именно… Вроде бы и придраться не к чему, однако Юрского не оставляло беспокойство. А вдруг все это игра, затеянная Хромым лишь для того, чтобы спасти семью? То ли он почуял что-то неладное, то ли принял всерьез слова Ренаты о той опасности, которой теперь подвергается его семья (Цветков сам себя переиграл, получается, когда подсунул ее Хромому!), то ли…