Зяблик

Он не смотрел на Юлю. Анастасия поняла, что положение серьезное и попыталась его спасти.

– Тогда садись скорей. И вы, Юля, тоже ужинайте. А я пока в комнате застелю.

– Там все готово. Как всегда, – строго отчеканил Дмитрий.

Тогда мать переняла его тон:

– А я посмотрю. Можно?

Дмитрий поднял глаза на мать и смягчился:

– Конечно. Посмотри.

– Спасибо, сынок, – строго сказала она, – что разрешил.

Анастасия надолго задержала на сыне неодобрительный взгляд, после чего ушла. Юля и Дмитрий остались одни. Девушка села за стол и начала есть. Она не произнесла ни слова и даже не подняла глаз на Дмитрия. Тот тоже молчал. Поев немного, Юля оставила еду на тарелке, встала из-за стола, развернулась, но на выходе из кухни ее застал вопрос Дмитрия:

– И ты что даже не спросишь, о чем мы говорили с твоей дорогой подругой?

Юля на миг остановилась, замерла в этой позе, но затем все же вышла, никак не отреагировав на его слова. Дмитрий проводил ее взглядом, и на его лице отразилась целая гамма чувств, в которой преобладали злость и отчаяние. Он вытер рот салфеткой и швырнул ее в тарелку.

***

Войдя в свою комнату, он застал в кресле мать. Дмитрий тихо закрыл за собой дверь, прошел к шкафу и, не обращая на нее внимания, начал раздеваться.

– Остановись, бесстыжий! Сядь, когда твоя мать пришла говорить с тобой.

– А если я не хочу с тобой говорить?

– Плевать я хотела, хочешь ты или нет. Будешь говорить. Я бы на твоем месте сейчас только об одном позаботилась, чтобы этот разговор прошел тихо. Ведь если ты меня не будешь слушать, я буду говорить громко. А ты потом, когда остынешь, именно об этом будешь жалеть больше всего.

– Не о чем жалеть. И говорить не о чем.

– Как так? Я сюда сегодня не по собственной воле явилась. Это ты меня вызвал. Ты. Так что будешь говорить.

Дмитрий повернулся лицом к матери. Анастасия поняла, что тот был настроен твердо.

– Сказал, не буду.

Но мать не уступала ему в решительности:

– Что же, как знаешь. Я перед тобой на колени становиться не собираюсь. Но знай одно: если ты так надумал со мной общаться, то общаться мы не будем.

Она встала и направилась к двери.

– Мама… – начал Дмитрий.

Анастасия выставила перед собой руку:

– Нет. Я понятливая. – Она внимательно посмотрела на сына. – Да, сынок, перехвалила я тебя.

Женщина вышла из комнаты. Дмитрий отвернулся к окну и замер в этой позе. Он был мрачен.

… Анастасия постучала в дверь комнаты Юли, но никто не отозвался.

– Юля? Вы спите? – повторила стук женщина.

Но ответа не было. Подергав так и не поддавшуюся дверь, она ушла в свою комнату.

***

– Дима? Что случилось? – спросил Тимофей, открывая дверь сторожевого блока.

– Можно войти?

– Конечно, входи.

Мужчины прошли вовнутрь и расположились в комнате Тимы. Горел свет настольной лампы, они сели за стол.

– Что такое?

Дмитрий был угрюм:

– Долгопятова мне все рассказала.

– Слушаю.

– У нее зависимость. Она игрок. Давно. Денег много должна. Торбееву. В его казино все просаживала. Тебе известна такая страница из его жизни?

– Нет. У меня на него пока только общие данные. Глубоко прорабатывать только что начали.

Дмитрий угрюмо покачал головой:

– Только что начали… Плохо. Он один из главных фигурантов.

– Так только вчера же узнали…

– А что он чуть не женился недавно, слыхал?

– Что-то такое было в досье.

– А имени в досье не было?

– Нет, не женился же.

– Понятно. И за что я тебе деньги плачу, Тимофей Семеныч? Твою работу за тебя сегодня сделал.

– Да что с тобой, Дима? – спросил Тима с нотой неодобрения.

Дмитрий крикнул:

– А то со мной! – Он ударил кулаком по столу. – Он на Юле чуть не женился! Понимаешь? На той самой, что у меня в постели прописалась!

– Что? – От изумления Тима привстал с места.

Голос Дмитрия задрожал:

– Что слышал. Она его невестой была. А за день до свадьбы его слила. Или он ее слил. Кто уж у них там первый, кто последний, не знаю. А, может, сговорились так. И было это когда? – Дмитрий смотрел на Тиму исподлобья. – Да, Тимофей Семеныч, месяца три-четыре назад. Сечешь?

Опускаясь на стул, тот выговорил:

– Дима, да этого не может быть! Это какая-то ошибка.

– Нет ошибки, Тима. Нет. Я Марине ничего не рассказал. Ни слова правды. Просто напугал ее до полусмерти. Так что она мне все выложила как есть. Вначале, конечно, врала. Но потом совсем запуталась, в какую сторону ей врать. И все выложила. Так-то, милый друг.

Тима достал бутылку с алкоголем и быстро разлил содержимое по стаканам. Голос Дмитрия звучал глухо:

– Торбеев сильно заинтересовался, когда Марина ему сболтнула, что Юля у меня. Ко мне ее тут же отправил, чтобы Марина все подробно выяснила, в каких именно мы с Юлей отношениях.

Тима опрокинул содержимое стакана в себя. Дмитрий тоже выпил, а потом с силой сжал кулак и сморщил лицо от раздирающих его чувств.

– А я-то, дурак, влюбился как последний школьник… Раскис… Уши развесил. Тебя слушал. Маму. Хотя ведь ясно все было как божий день! Не бывает таких на свете!

– Да нет, Дима, ну не может быть! Ну, может, совпадение? Ну не могла она. Не тот человек. Я же никогда в людях не ошибаюсь.