Зяблик

– Все в порядке. – Девушка на миг умолкла и посмотрела вдаль. – Моя мать узнала о том, что неизлечимо больна раком, когда ей оставалось жить всего ничего. Она вызвала отца, которого я никогда не знала, чтобы он забрал меня к себе, ведь других родственников у нас не было. Отец был богатым человеком и жил в Калифорнии. Он увез меня в Штаты якобы на каникулы, где вскоре я узнала о смерти мамы. Для меня это стало потрясением, изменившим всю мою дальнейшую жизнь. – Юля вздохнула и посмотрела на воду. – Я всегда хотела заниматься музыкой. Но отец считал, что я должна получить серьезное образование и почти сразу отправил меня учиться на факультет международной политики и экономики Миддлбери-колледжа в Вермонте. Это один из старейших ВУЗов в Штатах, он даже входил в пятерку лучших школ США.

Но ни политика, ни экономика никогда меня не интересовали. Я стала искать себя. Летом в Миддлбери для студентов работала русская лингвистическая школа. Я приходила на уроки просто, чтобы послушать родной язык, но скоро предложила свою помощь на занятиях, общалась со студентами, объясняла, переводила. Во мне открылась нетривиальная способность формулировать любую мысль доступно, четко, а главное, почти без задержки. Я начала развивать этот навык. Миддлбери-колледж один из немногих в США готовит синхронистов. Я прошла этот курс. Еще до его окончания я уже начала работать по этому направлению. А позже переехала в Вашингтон и стала тем, кем была до прошлой недели.

– Кем же, Юля? – Анастасия внимательно посмотрела в глаза девушке. – Кем вы были?

Та грустно улыбнулась:

– Странницей. – Юля сделала паузу. – Штаты мне не нравились. Они никогда не стали бы мне домом. У отца я жить не хотела. Он был человеком очень холодным. По правде говоря, я его даже немного боялась. Поэтому делала все, чтобы заработать себе на жизнь самостоятельно. Мне было нужно имя. И я бралась за любые заказы на мероприятиях, куда меня приглашали. Летала по миру. Но очень хотела домой. И одновременно боялась вернуться. Боялась, что воспоминания снова захлестнут. Да и долгое время не получалось. Вначале колледж, потом карьера. Вот уж что-что, а она у меня складывалась!

Девушка снова взглянула на мать Дмитрия. Та была вся внимания.

– К двадцати пяти годам уже не меня выбирали, а я выбирала, – продолжала свой рассказ Юля. – Среди профи мне не было равных, я могла безошибочно работать сессию по сорок-пятьдесят минут, тогда как из-за колоссальных нагрузок на мозг обычно смена синхрониста длится пятнадцать-двадцать минут. Я бралась за работу только на крупных политических мероприятиях и была единственной синхронисткой из высшей лиги, по собственному желанию отвергнувшей работу в ООН: я выбрала вернуться домой. А дома меня ждала встреча с человеком, который был моей первой любовью.

Юля снова умолкла. Она грустно смотрела вдаль.

– У нас был трогательный детский роман, резко прервавшийся с моим отъездом. За десять лет моего отсутствия в Москве все сильно изменилось. Это была новая страна, новый для меня город, волнующий и такой близкий. Я, наконец, почувствовала, что оживаю. Мумия исчезала, стали прорастать цветы. И тут появился он. Сильный, властный, красивый. В нем было столько страсти. И я влюбилась всем своим существом. В эту заводку, в его русскость, которой мне так не хватало последние десять лет. И началась новая веха моей жизни. Работа на износ то в Штатах, то в России. И эта страстная влюбленность…

Анастасия не спускала с девушки глаз. Рассказ Юли трогал женщину и отзывался в ее душе сочувствием.

– А вскоре он просто взял и исчез, – мерно звучал голос Юли. – Так же неожиданно, как и появился. И я вдруг осознала, что ничего толком не знала о нем. Я, конечно, не искала его, но и при желании не знала бы, где искать. Для меня это был удар, самый сильный после смерти мамы. Я все время находилась на пределе. На работе – на пределе умственной активности. Дома – на пределе эмоций. Чтобы как-то развеяться, я стала находить время для занятий музыкой. Встречалась с друзьями. Но в основном просто много работала. А в нашей профессии переработки чреваты. Все это копилось во мне, и я стала уже ненавидеть свою работу. Это длилось почти семь лет. Я насовсем переехала в Россию и практически перестала работать за границей. И вот однажды меня уговорили поработать на экономическом форуме, хотя я всегда предпочитала политические мероприятия. И там я снова встретила его.

Юля вздохнула и, обхватив ладонью горло, проглотила ком.

– Юля, может, прервемся?

– Нет, мне хочется вам рассказать.

Снова сглотнув, девушка продолжала: