ЖЖ Дмитрия Горчева (2009–2010)

Александр Васильевич с опаской взял паспорт, прочитал: «Александра Васильевна» и фамилия та же, что у него. Прописана… да — прописана по адресу Александра Васильевича. И год, и даже дата рождения — все те же. И на фотографии, конечно же, та самая женщина.

«Да, это мой! — закричал Александр Васильевич фальшивым голосом. — Уж я искала-искала! Вот спасибо вам, девушка!» И поскорее выскочил на улицу.

«Ну и что же дальше делать?» — подумал он на улице. А что делать? Жить надо как-то. А с паспортом, что ни говори, жить всё же легче, чем без паспорта. Так что не всё так уж плохо.

Утешившись таким образом, Александр Васильевич купил на лотках возле метро какие-то дешёвые женские тапочки, неопределённого фасона штаны и кофту да и пошёл опять домой.

Дома он снова выпил чаю и крепко задумался.

Понятно, что произошло нечто чрезвычайное и невероятное. К кому с этим обращаться и помогут ли — это совершенно неизвестно. Скорее всего, как обычно, будут одни неприятности, да ещё журналисты придут из такой газеты, какую все читают в метро. Позору не оберёшься — по улице потом не пройдёшь.

Поэтому надо осторожно. Во-первых, лучше про всё это вообще не думать: ну женщина и женщина. Женщин — их вон больше половины людей, живут же они как-то. Значит и он сможет, если постарается, тем более, что с паспортом, опять же, удачно получилось. Но главное: не думать, а то действительно с ума сойдёшь.

В общем на следующий день купил Александр Васильевич газету объявлений и нашёл себе работу по специальности. Трудовую книжку у него не спросили — сейчас ведь главное, чтобы работу знал, а не что там у тебя написано. Работник Александр Васильевич был хороший, аккуратный, никогда не опаздывал, похмельный не приходил и на больничном не сидел. На работе его стали ценить и к следующему лету даже дали со скидкой путёвку в санаторий под Зеленогорском.

В санатории за Александром Васильевичем начал вдруг ухаживать полковник в отставке — солидный положительный мужчина, правда совершенно лысый, как сковорода.

Александр Васильевич сначала пришёл от этого в ужас и стал прятаться от полковника, но тот всё равно его однажды подкараулил и по-военному решительно объяснился. В том смысле, что он вдов, одинок и мечтает о спутнице жизни для ведения общего хозяйства. Есть у него мечта развести небольшую птицу: кур, уток, гусей и может быть даже фазанов, а сами понимаете, Александра Васильевна, без хозяйки это ему не потянуть. Только вот (тут полковник смутился) должен он честно сказать, что во время службы на ядерном полигоне мужское его здоровье к несчастью попало под лучевой удар, и он обязан об этом Александру Васильевну предупредить, чтобы впоследствии не было никаких недоразумений.

Последнее сообщение полковника несколько успокоило Александра Васильевича и он попросил времени, чтобы подумать.

«Конечно, конечно! — воскликнул полковник. — Это у молодых — хлоп и поженились, а через два дня хлоп — и развелись. А мы люди серьёзные!»

Александр Васильевич действительно серьёзно обдумал предложение полковника и в конце концов согласился. Милое ему раньше одиночество стало его тяготить: как ни отгоняй мысли, а они всё равно лезут, особенно по вечерам и когда уже лёг спать. А так будут хлопоты, заботы — думать особенно будет некогда. Да и гуси-утки — тоже неплохо. Александр Васильевич всегда втайне мечтал о собственном хозяйстве, да всё как-то не получалось с городской-то жизнью.

Так что уже через пару месяцев они расписались в ближайшем загсе и скромно отметили свадьбу: из гостей были только два бывших сослуживца полковника. Александр Васильевич продал свою квартиру и переехал жить к мужу.

Жили они хорошо, никогда не ссорились и не спорили. Друг друга называли только по имени-отчеству.

Александр Васильевич научился вязать и готовить. Особенно удавался ему украинский борщ — полковник съедал этого борща аж по полкастрюли за раз. Александру Васильевичу это было приятно.

С работы он уволился и всё тёплое время с апреля по октябрь проводил в домике неподалёку от Токсово. Вокруг лес, грибы, малина — хорошо!

На выходные иногда приезжали внуки полковника — побегать по травке. Александр Васильевич их привечал: своих детей и, тем более, внуков у него никогда не было.

В общем, всё устроилось на удивление хорошо.

Только иногда, редко очень, глянет мельком Александр Васильевич на себя, проходя мимо зеркала, и удивится вдруг: «да какая же я баба Шура?». Но тут же махнёт рукой: пустое всё, пустое, глупости.

Мозг

Алексей Андреевич проснулся однажды утром и заметил, что его больше нет.

То есть, вроде бы, всё на месте: руки, ноги, другие всякие органы. Воздух постоянно поступает внутрь Алексея Андреевича, а затем выходит наружу. В животе что-то бурчит, во рту шевелится язык. Где-то там внутри наверняка циркулирует кровь и другие жидкости. Но самого Алексея Андреевича при этом совершенно нигде там нету.