ЖЖ Дмитрия Горчева (2009–2010)

Милиция вздрогнула и заморгала. Тот милиционер, который держал в руках Пакет с Белым Порошком, раскрыл его, макнул туда палец и осторожно лизнул. «Соль! — сказал он с изумлением. — Вы всегда носите с собой соль?» Я задумался, вспомнил: «А, да это мы летом ещё ездили по набоковским местам, в Рождествено, помидоры ели».

Тот, который читал паспорт, долистал до страницы с детьми: «Горчев Дмитрий Дмитриевич, 2006 года рождения — это ваш?» «Мой». «А на жизнь чем зарабатываете?» «Писатель я», — ответил я дерзко. «Про что пишете?» Стандартный вопрос, стандартный ответ: «Про вас».

Два милиционера, не говоря ни слова, вышли. Видимо в книжный магазин, что при станции. «Вы курите, Дмитрий Анатольевич», — сказал оставшийся милиционер, подвигая мне пачку парламента. «Да у меня есть», — ответил я и закурил свою оптиму.

Минут через пятнадцать вернулись ушедшие милиционеры. Утвердительно о чём-то кивнули. Неохотно достали из карманов вещественные доказательства. «Вы уж поосторожнее с порошками, Дмитрий Анатольевич, — сказал сидевший за столом милиционер. — А вот это вашему сыну. Купите ему что-нибудь», — и протянул мне ещё тысячу рублей.

И тут я действительно охуел. Чтобы милиция вернула отобранное — это я чисто теоретически могу себе представить. С трудом, но могу. Мало ли чудес бывает в этом мире. Тем более, что это только что на моих глазах случилось. Но чтобы отдала СВОЁ — нет, это невозможно вообще и в принципе. «Ну и нам на пиво дайте сколько не жалко»- продолжил милиционер. Не жалко мне было пятьсот рублей, каковые я отдал с большой радостью.

Я вышел из отделения и не стал дёргать судьбу за уши: никуда не поехал, а пошёл домой и по дороге всё пытался совместить невозможный факт с реальностью. И на полпути меня осенило: бля! у меня же в совсем заднем кармане была заначка на самый крайний случай. Вот её-то мне милиция и подарила.

26 ноября 2009

Да а вот кстати как я угодил в православие.

Мне, как и большинству здравомыслящих людей страшно не нравится то, чем это православие занимается сейчас, но, как говорили в кинофильме Брат-2, наши своих на войне не бросают.

В православие я попал очень замысловатым образом — через американского писателя Сэлинджера. Еврей, конечно.

Была у меня тогда (лет тридцать мне тогда было) знакомая барышня, очень продвинутая. Она научила меня слушать звуки ансамблей кокто-твинз, токин-хедз и рэйдио, опять же, хедз. Ну и на дорожку она давала мне почитать сочинения философа Розанова (ниасилил, потому что примечаний больше, чем текста) и американского писателя Сэлинджера на американском языке.

Я Сэлинджера, конечно, читал и до этого по институтуской программе, зе кетчер ин эе рай, а тут были рассказики про Фрэнни энд Зуи.

И вот кто-то из них, не помню кто, начитался рассказов про некоторого русского монаха, который всё время бубнел «господи иисусе христе, помилуй мя». Барышня, не важно, Фрэнни или Зуи, решила это дело попробовать на себе, от чего её начало тошнить прямо в миску с улитками. Но еврейская семья с уклоном в буддизм её во втором рассказе от этого дела спасла и всё закончилось благополучно.

Я же, как человек любознательный, тоже решил произвести этот эксперимент на себе. То есть ходил и двое суток произносил это заклинание. Язык мой высох, очень тошнило, в голове начали бить колокола и был мне Голос. Не с небес, а изнутри, добрый. «Иди, — сказал Голос. — Покрестись наконец».

Ну пошел и покрестился. Младенцы орут, от попа перегаром воняет.

«Отрекохся!» — крикнул я куда-то на запад.

Вышел на улицу, произнёс заклинание — нет, не тошнит.

27 ноября 2009

А ещё я очень завидую Борису Борисовичу Гребенщикову.

Лет десять назад, когда ему было столько же лет, сколько сейчас мне, он спел «всё что можно пожелать, всё давным-давно сбылося». И с тех пор перестал заморачиваться на тему «а кому это интересно?».

И, ласково улыбаясь, пишет всякую хуйню, которая интересна только ему самому. А если что-то интересно тебе самому, то всегда найдётся ещё пара людей, которым это тоже интересно.

Вот я сижу и третьи сутки подряд слушаю песенку про обещанный день из пластинки пушкинская 10 (бывал я там, водка очень дорогая, ибо т. н. культовое место). А остальное на этой пластинке — мелко или крупно нашинкованная капуста, но Борису Борисовичу на это насрать. Потому что может себе позволить.

Я тоже так хочу.

27 ноября 2009

А вот интересно — как в детстве живётся человеку, которого зовут Борис и папа у него тоже Борис?

Вот мы, когда уже выяснилось, что будет мальчик (увы-увы, узи уже не оставляет возможности для мучительной неопределённости — мальчик или девочка), перебрали кучу имён. Одни имена не нравились матери будущего мальчика, ибо вели себя не очень благородно. Другие не нравились мне по тем же причинам.

В общем решили назвать так же, как меня. Не очень благородно, но это ничего. И самое главное — есть два варианта названия: Митя и Дима. Я буду Дима, а мальчик будет Митя.

То есть если завопить из кухни: «Боря!», то прибегут оба, а если завопить «Митя!», то за пиздюлями за размазанную по столу кашу прибежит только один.