ЖЖ Дмитрия Горчева (2007–2008)

Плохая новость: дед Пахом рассказал, что в районном правительстве есть такой план, чтобы проложить нормальную дорогу мимо нашего дома, и тогда по ней поедут всякие автомобили. Остаётся однако надежда, что деньги, выделенные на эту дорогу счастливо разворуют на предвыборную агитацию и тогда всё обойдётся. Дай-то Бог.

24 сентября 2007 — Три избушки

Луна стремительно прибывает. Похоже, что нынешний мой день рождения выпадает аккурат на полнолуние. Это хорошо.

27 сентября 2007

Спасибо всем кто.

На крыльце сидит сосед-серёга и рассказывает про монголию. Баня истоплена и использована.

Где-то там наверное варится картошка с тушёнкой. А может быть и не варится. Печки все истоплены.

Луны нет — пасмурно. Так что и завыть даже не на что. Ну, типа про любовь.

28 сентября 2007

Гости тут неделю назад приезжали. Нашли за околицей укрепления: окопы, блиндаж, на горке была вкопана пушка, чтобы как только из лесу выехал танк, так хуяк по нему прямой наводкой! За горкой ямка под лазарет для раненых. Очень всё разумно устроено и даже проникаешься некоторой симпатией к тем людям, которые это построили.

Но только до тех пор пока не сообразишь, что наши-то шли с Невеля. То есть это в них из этой пушки стреляли, в наш танк тэ-тридцать четыре, а не в ихний тигр или там фердинанд. И в окопах этих сидели Фашисты и играли на губной гармошке. Те самые, которые срали под моим личным дубом и заводили немецкий свой патефон в моём доме, выселив меня спать в конюшню, чтобы я не вонял им своими портянками.

30 сентября 2007

Мне никогда ещё не дарили в день рождения столько прекраснейших вещей.

У меня теперь есть топор-колун, которым можно стругать щепу. Человек, знакомый с устройством топора-колуна, скажет, что это оксюморон. А вот хуй: такой топор бывает.

Ещё у меня есть фомка, вся в солидоле, которой можно вскрыть все окрестные магазины.

Белы валенки есть, те самые.

И цепная пила. Та, которая вызывается цифрой один в игре дум-два.

Я раньше почему такой был злой? А потому что у меня не было цепной пилы и я не знал о том, до какой степени хрупко и непрочно окружающее нас пространство. А теперь знаю: два раза вжикнул — и нету уже нихуя.

Пилу эту к счастью от меня вовремя спрятали и поэтому мы все до сих пор живы. Но она лежит, лежит там, в старом шкафу.

Октябрь

5 октября 2007

Никогда не ездите из Петербурга кишинёвским поездом, если вы не молдавский гастарбайтер.

Полный поезд гастарбайтеров — это слишком много для обычного человека. Едва усевшись в поезд они жадно пожирают варёные яйца и бутерброды с варёной же колбасой и немедленно засыпают, как отпускные солдаты.

Ни одного пьяного, в проходах стоят чемоданы размером с хорошую домину, в которых наверняка спят другие гастарбайтеры, съэкономившие на билетах.

На каждой станции в поезд садится милицейская бригада и проверяет у приглянувшихся ей пассажиров регистрацию. С пустыми руками никогда не уходит.

А вот торговцы фaльшивыми раками и рыбой чехонь к кишинёвскому поезду даже близко не подходят, потому что люди из этого поезда скорее удавятся, чем что-нибудь купят. Они не за тем ездили в злую эту и неприветливую страну, чтобы в ней ещё чего-нибудь покупать.

Сам же я, хоть и тоже в некотором смысле гастарбайтер, купил у разносчика разодетого в молдавскую хохлому две бутылки пива «Кишинёу», выпил и, так и не сказав никому ни слова, сам открыл себе дверь вагона и вышел в полночь один-единственный из всего поезда на станции Новосокольники и, никем не замеченный, пропал в тумане.

6 октября 2007

Проснулся утром от строгого стука в окно — так мог бы стучать только участковый.

Вылез из-под одеяла, выглянул: Дятел. В точности такой, какого я рисовал для книжки Шестакова. Тогда уже я сурово посмотрел ему в глаза — рамы-то у меня чай не казённые и если их будет долбить клювом всякий дятел, то не напасёшься.

Дятел вздохнул и улетел обратно — долбить мой фикус, который на самом деле еле живая яблоня. Это на здоровье. Хотя волшебных птиц, как все знают, должно быть две. Но ничего — может по весне найдёт себе бабу.

7 октября 2007

Каждый вечер, когда стемнеет, я думаю: «Нужно немедленно отсюда уёбывать!»

Каждое утро, когда светает, я думаю: «Как же тут заебись!»

Вспоминается по этому поводу один шведский кулик с острова Готланд, где я как-то на закате сидел на берегу моря и курил трубку.

Когда солнце совсем исчезло, кулик этот закричал так горестно и тоскливо, что солнце на одну секунду снова высунулось из-за моря. Ну, а потом исчезло навсегда, конечно.

19 октября 2007

По утрам я пью кофе гранд — другого наша автолавка не возит. С обложки его ухмыляется прибалтийский артист Калныньш и ухмыляется так убедительно, что нельзя усомниться: это охуительнейший напиток! А разведёшь в кружке, выпьешь — говно какое-то.