Читаем ЖЖ 2010-2012 полностью

  - Идет грибник по лесу - на пне бутылка водки и стакан. Налил, глотнул, упал замертво. Идет охотник: водка, рядом труп. Выпил, упал замертво. Идет ягодник, видит два трупа, но устоять невозможно. Налил, крикнул «помогите» и выпил, затем упал замертво. Слава, перед тем, как выпить на посошок, закричал:

  - Помогите!

  2.7.14 Электронные библиотеки (2011-07-1711:53)

  Originally posted by [ LJ User: podosokorskiy ] at [1]Электронные библиотеки

  http://www.rvb.ru/

  2.7.15 сюжет из письма (2011-07-18 08:28)

  Ниночка, дорогая!

  Вдруг подумала, что один рассказ моей тёти Изабеллы (имя изменено),

  может быть, может вас со Славой вдохновить как сюжет

  (уж не знаю, «для небольшого рассказа» или повести).

  Осенью сорок первого года они с мамой и сестрой из Подмосковья, где

  жили тогда, рванулись в эвакуации (казалось, что немцы вот-вот придут -

  её 14-тилетняя сестра слышала страшные рассказы и больше всего боялась

  изнасилования, тете было всего 11, и она была совсем ребёнком - только

  потом поняла, чего боялась сестра.) - сначала всё бросили и шли пешком,

  дня два, потом поняли, что сил не хватит, вернулись, собрали чуть больше

  вещей и пошли на вокзал. Там сидели люди по неделям - и ожидая поезда, и

  часто - не в силах прорваться и сесть на пришедший.

  Отец их был призван, но в те дни ещё находился в Москве, в свободное

  от работы время дежурил с ними на вокзале, так прошла неделя, и вот в

  одну ночь мама, увидев, что он с ног валится от усталости, отправила его

  поспать в московской квартире его брата.

  Ночи были холодными, здание вокзала было переполнено, и они сидели на перроне. Отец пошёл спать и оставил им свою тёплую шубу. И надо же было случиться, что именно в эту ночь пришёл поезд - и они уехали, не простившись - с шубой.

  Отец оказался в боях в дни битвы под Москвой. Он погиб. От него успело придти всего два письма, в одном он с грустной иронией писал, что шуба ему бы сейчас очень пригодилась.

  В эвакуации им было очень тяжело - мать чуть не умерла с голоду: мои родители рассказывали, что когда родственникам как-то удалось вытащить их из деревни в Узбекистане в Казань, тётю Хану вынесли из поезда на носилках, она была истощена, как ленинградские блокадники. А девочки два года не ходили в школу - идти надо было за 5 километров, а у них не было тёплой одежды, да и боялась тётя Хана пускать их через лес. Так они и отстали

  на два года. (Правда, старшая как-то сумела сдать экстерном,

  поступила в 45 году в МГУ, окончила экономический факультет, увлеклась

  театром - и стала знаменитой режиссёршей. Помнишь, я про неё рассказывала? - Но

  Изабелла была младше и больше

  отстала.)

  Битва под Москвой началась буквально через день после их отъезда, и через неделю немцы были отброшены и стало понятно, что в Москву они не войдут. И вот тетя говорит, что приди этот поезд хоть на неделю позже (итак неделю на вокзале промучились, так ещё бы немного!) - вся её жизнь сложилась бы по-другому: не уехали бы в эвакуацию, не намучились бы там, она вовремя окончила бы школу - и успела бы поступить в институт на желанный факультет до той волны антисемитизма, процентных норм при поступлении и т.д., что возникла начиная с 48 года (в первые годы после войны этого не было, и она точно поступила бы - была всегда отличницей, способной и старательной). Ну и личная жизнь могла бы лучше сложиться.

  2.7.16 почему над Достоевским не плачут (2011-07-19 03:57)

  - Где друзья, там и родина (Слава).

  Вчера Слава целый день верил в человечество.

  С утра был в церкви, затем выпил 2 бокала чилийского, потом спал, пришли гости - он острил и пр. На ужин развел блины, напек гору и поел, нахваливая. После чего, разумеется, заявил, что жить не хочется!

  - Так я тебе сто раз говорила: блины в нашем возрасте - яд для печени - вот и депрессия, не ешь ничего, что не радует печень!

  Сеня:

  - Над книгами Достоевского не плачут. Слава:

  - Как плакать над тем, что деньги сгорели? Ганя потерял сознание, это все равно что коллапс и образование черной дыры. Не предъявлем же мы к черной дыре претензии, что из нее не идет свет. В ней - сверхплотная концентрация материи, а у Достоевского

  - сверхплотная концентрация чувств. Слезы - это разрядка, а он против разрядки чувств в этом мире. (все равно своими силами надо над душой работать, а не силами Достоевского).

  - Он много работал, много получал, и постепенно теща перестала звать его некрасавцем.

  - если б тайна - главное для писателя, то он бы не писал, а ходил по улицам, молчал и подмигивал: у меня есть тайна, но я ее никому не скажу!

  2.7.17 Разговариваю... (2011-07-20 07:59)

  Вчера была Людмила Александровна (мой ангел): принесла рецензию Юли из Компаньона и липримар (ей сын привез из-за рубежа)!! Еще Л.А. принесла журналы «Если», и Слава всю ночь читал - без фантастики он жить не может.

  разговариваю сразу со всеми своими болезнями: «Ребята, да что же это - вы меня совершенно замучили! »

  Разговариваю со святыми. Чаще всего со святой Матроной:

  - Матронушка! Ты всегда нам помогала! Помоги и сейчас: моли Бога о нас!!!

  С Блоком:

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии