Читаем ЖЖ 2010-2012 полностью

  не обхохочешься и слезами не обольешься. Но станешь мудрее и уравновешеннее. Светлана Ворошилова 2.7.6 (2011-07-10 06:54)

  Жара. Давление. Немеет левая рученька моя милая, так мне необходима она для работы. не знаю, что делать.

  Но молюсь и уповаю еще написать кое-что. 7 р-зов сейчас в работе. ходили к А., поздравили с ДР. Слава сказал тостообразное:

  - Сократ говорил, что нужно жениться: если повезет, то будешь счастливым, а если нет - то философом. Видим, что ты философом не становишься.

  Пиво подали немецкое, острая заливная ветчина к нему была. Я, конечно, ни глоточка не посмела пригубить, но Слава говорит, что хорошее пиво.

  В секонд-хенде:

  - Сейчас, когда знакомятся с юношей, сразу спрашивают: «А кем работают ваши родители? А какая у вас собственность?»

  Сережа:

  - У нее с войны вернулись живыми муж и 4 сына, так сельчане вилами изгнали их - колдуны, мол. У всех остальных погибло много.

  Хочу сейчас собрать заново «Кукольника» - с новым окончанием. если сил хватит. хочется одного: работать (даже за полночь, ведь сколько осталось - не знаю).

  - Любовь - это один из способов уменьшить ужасы прогресса. (Слава)

  На днях посмотрела передачу о Малере. 5-ю симфонию Малера услышал брокер на бирже, тут же бросил все, закончил курсы дирижеров и стал в ряд самых знаменитых дирижеров мира. И вот я подумала: срочно купить Малера, еще бы пожить, всю мировую музыку переслушать.

  Затем сразу была передача про Сезанна. Я всегда любила и знала Сезанна, но тут в таком хорошем качестве показали его картины - сердце горы Сент-Виктуар там бьется! Я заплакала от счастья. И подумала: срочно купить грунтованный картон, не бездельничать. Все планирую написать волхвов - давно купила уцененную картиночку, на ней можно написать. не занималась живописью, чувствовала себя плохо.

  Но . Слава не дал мне написать Волхвов. Сказал, что с таким давлением лучше не работать. Тронула меня такая забота! Очень.

  - Каждый русский мужик - отчасти Достоевский (Слава).

  2.7.7 (2011-07-12 08:26)

  все же написала Поклонение волхвов. С обратной перспективой, как на иконах. Если кто придет в гости с мобильником, который снимает, я попрошу сюда вывесить. Пришли стихи:

  Волхвы, любимые волхвы, Я знаю: вас вела звезда, Но как собрались вместе вы? Теперь вы рядом навсегда. Пришли. Мария родила. Младенец весь сверкал. И грудь она ему дала, И он сосцы небесные сосал.

  - Охотники и рыболовы - аварийный выход человечества. В случае катастрофы они научат нас выживанию (Слава).

  Вчера сходила на первую инъекцию актовегина в вену - левая рука еще полностью не моя, а правая уже чуть лучше.

  - видела на обратном пути у казарм... орхидеи желтые! Просто чудо - откуда и почему. дикие мелкие, но прекрасные. я полюбовалась и восприняла это как знак того, что еще поживу и много чудес увижу (таких вот чудес - природы, бесплатных)

  орхидеи всегда напоминают диалог пьяных доктора Ватсона и сэра Генри про орхидеи (из фильма Масленникова). и ждешь чего-то веселого

  пришла домой, а по ТВ-новостям сюжет о затонувшем пароходе. и там столько детей утонуло! так стало тяжело

  мы вставали 2 раза перед иконами и молились за упокой ужасное несчастье

  Л. вдруг позвонила в полночь: «Молись, чтоб люди всех планет помогли тебе» (в секте? С ума сошла? Какие люди всех планет!). Господи, помоги Л.!!!

  2.7.8 Волхвы (2011-07-13 09:35)

  2.7.9 последнее, что нас покинет - доброта (2011-07-1314:04)

  Уже сделали мне третью инъекцию актовевегина. В общем, правая рука почти работает, а левая остается еще проблемной. Но я ей говорю ночами: мы с тобой так не договаривались.

  Вчера ходили к Лиле и Сереже на обед - по их приглашению. Очень хорошо они повесили моего ангела с острым подбородком. Сережа, когда брал его, сразу говорил:

  - Из-за подбородка!

  Сначала была двойная уха из судака с кинзой, ну и, конечно, «рыба посуху не ходит», два вида вискаря. Слава произнес тост:

  - Жена всю неделю говорила: умираю, умираю. И вдруг вчера после инъекции как забегает! Меня это так поразило. Выпьем же за то, чтобы таких сюрпризов было побольше.

  Я к слову тоже сказала:

  - О смерти. Чеховский Тузенбах как говорил? «Если я умру, я все равно буду участвовать жизни. Так или иначе».

  Слава:

  - Это и есть рай - участвовать после смерти. Тогда ад - это неучастие.

  - Так выпьем за то, чтобы всем нам участвовать!

  - Скучно не будет. Сережа:

  - Как чудесно, что мы живет недалеко от вас! Слава:

  - Все равно мы живем ближе к вам, чем вы к нам.

  Лиля рассказала о друге, который стал петь и излечился от заикания. Я:

  - А Лунгин утверждает, что перестал заикаться, когда получил в Каннах «Пальмовую ветвь».

  Сережа:

  - Давайте выпьем за то, чтобы всех признавали и все стали здоровее. В России люди не хвалят друг дуга, поэтому такие нестойкие и мало живут.

  - Последнее, что нас покинет, это красота, писал Илличевский (я). Слава:

  - Нет, все-таки последнее, что покинет нас, это доброта.

  Когда мы шли домой, нас обгоняли девушки в юбках, до невозможности подчеркивающих красоту их афедронов. Слава:

  - А замуж-то выходят не самые красивые и не самые умные, а самые дарвинистски настроенные.

  - То есть?

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии