Жуткое

Потребовалось какое-то время, чтобы вспомнить, кто это – вечно шифрующийся частный детектив, которого они с Грантом использовали пару раз. Если она правильно помнила, бывший сотрудник правоохранительных органов. Шесть или семь лет назад его слили из-за скандала, связанного с несколькими детективами и опрометчивым выбросом на рынок конфиденциальной информации по демпинговым ценам. Даже во время кратких контактов Бенингтон было некомфортно с ним работать. Этого мужчину окружала аура, от которой кожа покрывалась пупырышками.

«И какого черта тебе может быть нужно?»

– Сейчас правда не могу говорить, Стю, – тихо прошептала она в трубку.

– У меня есть кое-что для Гранта, но я не могу до него дозвониться, – сообщил звонивший.

– Я его напарник, а не мамочка.

– Как скажешь, но на самом деле для него ты практически как мать. Так вот, у меня есть инфа по его полусумасшедшему запросу, который я получил от него после обеда. Я пытался до него дозвониться, но он не берет трубку.

Софи стало интересно.

– И когда, ты говоришь, ему нужна была эта информация? – уточнила она.

– Срок истек две минуты назад. В шесть. Он был очень категоричен. Я звонил ему пять раз, но телефон сразу же переключается на голосовую почту. Этот дом связан с каким-то расследованием или как?

Софи не знала, что ему отвечать, и сказала просто: «Да».

– Грант сейчас с тобой?

– Нет, но я собираюсь встретиться с ним позже.

Сквозь стекло Бенингтон увидела нечто, напоминающее фары «Краун Вик», вползающее на парковку рядом с черным вэном.

– И что же мне делать с этим файлом?

Софи открыла сумочку, достала бумажник и положила десятку на стол.

– А ты сейчас где?

– Кафе «Вита» на Холме.

Детектив выскользнула из кабинки.

– Встретимся там через двадцать минут, – сказала она.

С Доббсом она столкнулась в дверях.

– Давай выйдем, Арт.

Они оказались под моросящим дождем.

– И в чем дело, Софи?

Арт Доббс со своей проклюнувшейся лысиной и выпирающим животиком не очень походил на крутого копа, но под заношенным практически до дыр дешевым костюмом скрывался отличный стрелок и один из лучших детективов, с которыми Беннингтон доводилось работать.

– Сеймур, Тальберт и неизвестный сидят в одной из кабинок возле окна, – рассказала она. – Останься с ними.

– А ты что, уезжаешь?

– Мне позвонили по поводу Гранта.

– А я думал, что он болен.

– Я в этом не уверена.

– Во что-то влип?

– Пока не знаю. Я позвоню.

– У нас с женой столик заказан в «Канлисе».

Софи уже шла в сторону своего «Трейлблэйзера».

– За мной не заржавеет, – бросила она через плечо.

– Уж надеюсь.

– Напиши, когда они тронутся с места. Я буду в городе.

Глава 24

Грант, спотыкаясь, добрался до чулана, залез внутрь и закрыл за собой дверь.

Уселся на пол.

Подтянул колени к груди.

Обхватил голову руками.

Боль была такой, что ее можно было услышать – она ритмично пульсировала в тишине, как литавры. Мортон не мог понять, как Пейдж в полном одиночестве смогла продержаться здесь целых три дня. За те годы, что они жили вдали друг от друга, образ младшей сестренки в его памяти заменил образ наркоманки, бестолочи, а теперь еще и проститутки. Оказалось, что легко забыть ту маленькую девочку, которая нежно гладила его по волосам, когда слезы, сдерживаемые в течение всего дня, проливались поздно ночью. И эти приглушенные всхлипывания, которые он старался заткнуть подушкой. Она была гораздо сильнее, чем он сможет когда-нибудь стать.

И вот теперь, в темноте, с головой, раскалывающейся от боли, он мечтал – как делал это уже много раз раньше – найти в себе хоть чуточку силы сестры. Но в их семье он никогда не был самым смелым.

Грант услышал, как закрылась входная дверь и в прихожей раздались голоса. Подняв руку, он осторожно повернул ручку и приоткрыл дверь чулана на четверть дюйма.

Сначала он увидел мерцающий свет свечи, а потом услышал голос Пейдж:

– Я так рада, что ты пришел, Стив.

– Зачем здесь все эти свечи?

– Не нравятся?

– Не могу понять, то ли они для романтики, то ли для того, чтобы ты могла совершить со мной какой-то сатанинский ритуал.

Пейдж засмеялась, но Гранту ее смех показался искусственным – он был слишком быстрым, громким и явно вымученным.

– Скучная правда заключается в том, – пояснила она, – что в доме отключили электричество.

– Беда…

Казалось, что их голоса раздаются из одной и той же точки. Мортон представил себе, как сестра обнимает мужчину.

– Я рад, что ты позвонила, – сказал тот. – Думал, что ты обо мне совсем забыла.

– Да ну что ты!

Тишина, нарушенная поцелуем с причмокиванием.

Грант скривился.

– С тобой все в порядке? – поинтересовался мужчина. – Ты выглядишь усталой.

– Ты это быстро исправишь. Выпьем?

– С удовольствием.

Шаги проследовали в сторону чулана, и детектив увидел в мягком свете свечей, как его сестра подошла к бару.

Какое-то мгновение она смотрела прямо в щель между дверью и ее рамой.

– Электричества нет со вчерашнего вечера, – сообщила Пейдж. – Так что никакого льда. – Она взяла в руки полупустую бутылку.

«Мне бы тоже совсем не помешал глоток».

– Пью только чистый. – Мужчина появился из полутьмы и обнял Пейдж сзади за талию. – Думал, что ты это помнишь.