Жуков

Информацию на собрании делал секретарь дивизионной партийной комиссии, который поведал, что Белокосков был в близких отношениях с «врагами народа» Д.Сердичем, Н.А.Юнгом, И.П.Уборевичем и другими, а потому не может пользоваться доверием партии. Кроме того, Белокосков недостаточно чутко относится к командирам, политработникам, слишком требователен по службе. Обсуждение заняло около трех часов. Никто в защиту Белокоскова не сказал ни одного слова, и дело шло явно к исключению его из рядов партии. Исполняющий должность комиссара корпуса Новиков по существу поддержал выступавших и сделал вывод, что Белокосков не оправдал звания члена партии. Г.К.Жуков, внимательно выслушав выступающих, попросил слова и довольно резко сказал: «Я давно знаю Белокоскова как честного коммуниста, чуткого товарища, прекрасного командира. Что касается его служебной связи с Уборевичем, Сердичем, Рокоссовским и другими, то эта связь была чисто служебной, а, кроме того, еще неизвестно, за что арестованы Уборевич, Сердич, Рокоссовский, так как никому из нас неизвестна причина ареста, так зачем же мы будем забегать вперед соответствующих органов, которые по долгу своему должны объективно разобраться в степени виновности арестованных и сообщить нам, за что их привлекли к ответственности. Что касается других вопросов, то это мелочи и не имеют принципиального значения, а товарищ Белокосков сделает для себя выводы из критики». [84]

После выступления командира корпуса никто больше не стал брать слова, и на партийном собрании было принято решение «предложить В.Е.Белокоскову учесть в своей работе выступления коммунистов». «Когда мы шли с партсобрания, я видел, как Василий Евлампиевич украдкой вытер слезы,— отмечал позднее Жуков. — Я считал, что он плакал от сознания того, что остался в партии и может продолжать в ее рядах работу на благо народа, на благо нашей Родины. Я не подошел к нему, считая, что пусть он наедине переживет минувшую тяжелую тревогу за свою судьбу и радость душевную за справедливость решения партийной организации». [85]

Вмешательство Георгия Константиновича спасло жизнь добросовестному и умному командиру Красной Армии. В годы Великой Отечественной войны он стал одним из главных организаторов автомобильной службы и снабжения войск. После войны Василий Евлампиевич был заместителем начальника Тыла Вооруженных Сил, заместителем министра Вооруженных Сил (военного министра, министра обороны) по строительству и расквартированию войск.

За семь месяцев пребывания в должности командира 3-го конного корпуса Жуков смог возродить его репутацию как одного из лучших соединений Белорусского военного округа. Части корпуса успешно действовали на окружных маневрах, которые были проведены осенью 1937 года под руководством нового командующего войсками Белорусского военного округа командарма 1-го ранга И.П.Белова (вскоре его постигла та же трагическая участь, что и предыдущих командующих, — он был арестован как «враг народа»). Кстати, вместе с наркомом обороны К.Е.Ворошиловым и начальником Генерального штаба Б.М.Шапошниковым на маневрах в качестве гостей присутствовали генералы и офицеры немецкого Генерального штаба.

25 февраля 1938 года Г.К.Жуков, недавно получивший «досрочно и вне очереди» воинское звание комдива, был назначен командиром 6-го кавалерийского корпуса. До этого корпусом командовал активный участник Гражданской войны Е.И.Горячев, назначенный на должность заместителя командующего войсками Киевского Особого военного округа. Однако вскоре на одном из партсобраний ему предъявили обвинение в связях с «врагами народа». Не желая подвергаться репрессиям со стороны органов госбезопасности, Горячев покончил жизнь самоубийством.